В поиске истины

А ведь в точку попала. И для меня это ужасное чувство было тоже полнейшей неожиданностью. Ишь какой Отелло выискался!

Попытался скорее ретироваться, но Елена сердито остановила:

— Нет, Демичевский. Давай договоримся: мои друзья — это мои друзья.

Скрип двери заставил её умолкнуть. В коридоре появилась встревоженная Екатерина Ивановна:

— Леночка, милая… Что тут у вас?

Лена бросила на меня обиженный взгляд и, не ответив, ушла. Я смущённо смотрел на Екатерину Ивановну, она — на меня.

— Владислав Викторович, что случилось?

— Ничего. Так, поговорили… Вы не беспокойтесь.

Она недоверчиво покачала головой и торопливо вернулась в комнату.

Мне сделалось совсем нехорошо. Что я за остолоп такой! Сам себе всё испортил.

Так и заснул с гнетущим чувством чего-то тяжёлого, почти непоправимого. С тем и проснулся утром, весь в холодном поту от мучивших во сне кошмаров. В мыслях только Елена, её глаза, полные обиды. «Что же это со мной? — думал. — Неужели всё-таки опять втрескался? Всерьёз, по-настоящему. Разве такое бывает?..»

Прошёл в ванную комнату, прислушался — кто на кухне? Если там Елена, лучше уйти из дому без чая. Думал, мне теперь и не взглянуть на неё. Но на кухне было тихо. А времени — уже восемь… Быстро умылся, оделся… На кухне по-прежнему ни шороха. А меня уже томила эта тишина. Прошёл туда, налил чай и как можно медленнее прихлёбывал из чашки. Мне уже не хотелось быть одному. Хотелось хотя бы на миг, всего на мгновенье, но увидеть Елену, её лицо, её глаза: что будет в них — всё та же милая улыбка или?.. Про «или» и думать было страшно. От «или» — свет стал бы не мил.

Словно угадав моё желание, появилась Лена. Уже одетая.

— С добрым утром! — сказала она, лукаво поглядывая в мою сторону.

— Здравствуй! — счастливо откликнулся я. От этих её слов и взглядов у меня будто гора свалилась с плеч.

«Лена!.. Моя Прекрасная Елена! Ты снова, — думал я, — идёшь мне навстречу. Такому упрямому и бестолковому. За что мне этакое счастье?»

Глава 7

Через час уже ехал в колонию. За окнами вагона электрички сначала медленно, а потом всё быстрее проплывали пристанционные постройки, жилые дома и деревья, мелькали зелёные поля и перелески, ручейки и речушки… Вспоминал ласковые взгляды Елены и невольно улыбался: «Спасибо тебе, спасибо!»

За спиной слышался звон гитары, приглушённый шумок молодых голосов. От скамейки к скамейке бегали двое малышей-близнецов, кудрявые и озорные, одетые в одинаковые матросские костюмчики… Всё это автоматически фиксировалось в моём сознании, не вызывая каких-то особых эмоций, лишь уводили мысли к предстоящей встрече с Пикулиным: вдруг разговор не получится? И вообще — как он там, чем занимается?

Признаться, у меня тогда были не очень чёткие представления об исправительно-трудовых колониях. Ну, отбывают там преступники наказание. Конечно, работают. А что ещё? Ведь, как известно, многие из них, порой даже и матёрые, выходят на свободу совсем другими людьми — как говорится, исправившимися. В чём здесь секрет?

Когда мне случайно приходилось встречаться с работниками колоний, всегда интересовался этим. Как правило, они отшучивались, переводя разговор. Скромничали. И всё же я испытывал к ним чувство глубокого уважения. В самом деле, вот мы — сотрудники милиции — тоже занимаемся правонарушителями. И столько сил, нервов и жизненной энергии нам это стоит! Допрашиваешь какого-нибудь уголовника, а он на тебя волком смотрит, зубами на тебя скрипит. Думается, дай ему волю… И вот попробуй выведи таких в люди!

Электричка замедлила ход и скоро встала у небольшого вокзала. Близнецы бросились к окнам: «Прибрежный!» В вагоне зашевелились. Я тоже поднялся, двинулся к выходу. У привокзального скверика сел в автобус и поехал до самой окраины посёлка. Там, как объяснили мне попутчики, нужно было выйти на просёлочную дорогу, и уж она-то привела бы к колонии.

И в самом деле, минут через двадцать передо мной предстал бетонный забор с вышками на углах, массивными железными воротами и небольшим помещением КПП — контрольно-пропускного пункта колонии. В узком шлюзовом пенале КПП я передал в окошко своё служебное удостоверение. Молодой прапорщик охраны сначала внимательно просмотрел удостоверение, потом перевёл взгляд на меня, затем спросил, к кому из сотрудников хочу пройти.

А к кому же ещё, как не к начальнику? Накануне ему уже сообщили о необходимости нашей встречи. Прапорщик с кем-то созвонился, попросил меня подождать немного. Вскоре появился пожилой седоволосый капитан и предложил мне пройти за ним в «зону», в штаб.

— Я провожу вас к начальнику, — пояснил он.

— Как мне его называть? — спросил я по дороге.

— Майор Васильев. Николай Алексеевич. А я его заместитель по воспитательной работе с осуждёнными.