В подземном царстве

Лежа на животе, мы ползли в холодном жидком иле. Теперь потолок совсем навис над нами и мы едва удерживали лампы над илистой грязью, жидкой, как вода. Когда мы делали более резкие движения, вода поднималась и попадала нам в рот и нос. Вдобавок ко всему именно в этой холодной ванне мы ощущали исключительно сильный поток воздуха, задувавший карбидные лампы. Не оставалось ничего другого, как ползком пробираться в темноте дальше, внимательно ощупывая потолок. Этот участок, которому дали имя Свинушник, длиной всего в десять метров, был труднее даже входного камина. После Свинушника мы снова смогли встать на ноги, и тоннель привел нас в высокий зал. Здесь показались первые большие сталактиты новой пещеры. Даже мы, кто видел на своем веку много сталактитовых пещер, стояли затаив дыхание. В своей сверкающей белизне сталактиты были как свежевыпавший снег. Следов загрязнения, темно-серых налетов, столь обычных для Барадлы, тут и в помине не было. Казалось невероятным, что сложенные из серого известняка горы могли стать творцами таких белоснежных сталактитов.

Когда мы делали резкие движения, вода поднималась и попадала нам в рот

Я уже не чувствую ни боли, ни насквозь мокрой прилипшей к телу одежды. Энтузиазм исследователя зовет дальше. Вскоре мы достигаем большого грота. Здесь можно выбрать два пути: или по каменистому руслу ручья, или по карнизу окаймляющему русло. Последний, однако, словно только что выпавшим снегом, покрыт ковром изумрудно блестящих кристаллов кальцита, и, не желая своими грязными ботинками разрушить эту красоту, мы выбрали нижний, более трудный путь.

Страшно возбужденная группа гуськом двигалась в неведомое. Обвалы каменных глыб преграждали путь, но мы каждый раз находили возможность пробираться сквозь них. У одного из поворотов мы увидели новое ответвление пещеры с полом из гальки. До сих пор мы почти все время шли по каменистой или глинистой почве. Начиная же с «галечного тоннеля» путь шел по «галечному ковру». Теперь уже не приходилось бороться за каждый метр. Пещера расширилась, спокойно и без особых препятствий мы продвигались дальше. Без конца тянущийся коридор был настолько высоким, что иногда свет карбидных ламп не достигал потолка. Поворот следовал за поворотом. Перед нами — громадный сталактитовый занавес.

Такого большого и массивного занавеса, как этот «Красный стяг» я еще не видел. В Барадле не встречалось похожей драпировки.

Занавес длиной около двух метров широкими волнами ниспадал с потолка. Но толщина едва ли достигала полсантиметра, и поэтому сквозь него просвечивало пламя карбидной лампы. По оранжевому фону занавеса шли широкие красные полосы, а весь он был окаймлен белоснежными, блестящими сталактитовыми кружевами.

А теперь действительность казалась все же неправдоподобной

Широко раскрытыми от восторга глазами мы с жадностью смотрели и не могли насмотреться. Густой лес сталагмитов, журчащий на дне пещеры кристальный родник, отвесные каменные стены, наведенные с инженерной точностью, множество редькообразных сталактитов и другие все новые и неожиданные картины поражали нас.

Нети Леринц начал проявлять бурный восторг, который тотчас же передался и другим. Наше продвижение по пещере нельзя было назвать тихим и спокойным созерцанием.

Да, это и следовало ожидать. Сколько раз в мечтах мы представляли пещеру, пожалуй, именно такой, какой она была, а теперь действительность казалась все же неправдоподобной.

Наконец после получасовой быстрой ходьбы мы достигли точки, где Гере и его товарищам не удалось продвинуться дальше. Как показали наши последующие измерения, эта точка находилась в четырехстах тридцати шести метрах от колодца Бибицтебер. Журчащий ручеек исчез в низком сифоне, чтобы продолжать свой, нам еще неизвестный путь под горами к источнику Комлош.

На минуту мы нерешительно остановились. Отверстие здесь очень узкое, через него на ту сторону сифона не пробраться, а пещера, вероятно, там снова расширяется. Вдруг я заметил у себя над головой более широкое отверстие, и сразу же стало ясно: это ход, огибающий сифон. По отвесной стене, встав на плечи товарищу, я вскарабкался наверх. Потом пролез в отверстие и убедился в правильности своих предположений. Коридор шел над сифоном широкой дугой, и после нескольких метров продвижения по нему, несколько изловчась, я снова спустился в пещеру, но теперь уже за сифоном, где еще никто никогда не бывал. Волнение дошло до предела. Один за другим за мной переползали товарищи. Теперь снова мы беспрепятственно могли продвигаться вперед.

Новые великолепные группы сталактитов, красные, желтые и белоснежные, похожие на стеклянные трубочки, сияющие заросли длинных каменных капельников; с каждым поворотом развертывались перед нами все более чарующие картины.