В осажденном городе

— А не устроят ли они там тебе ловушку?

— Кто ж его знает? Говорят, волков бояться — в лес не ходить.

— Все это верно, но будь осторожен: возьми двух бойцов, хорошо проверьте оружие… Под какой крышей выступаете?

— Под видом охотников или грибников.

— Лучше, наверное, грибников: сейчас самый подходящий сезон.

— Хорошо. Будем грибниками со станции Выглядовка.

В семь часов на станции Выглядовка, скрипя тормозами и лязгая буферами, остановилась «вертушка» из Нижнего Ломова. Со ступенек первого вагона один за другим спрыгнули трое молодых парней, одетых по-деревенски и с пустыми корзинками в руках. Версты две шагали по шпалам в сторону Пачелмы, а затем свернули направо и скрылись в лесу.

Грибов было много: маслята, лисички, подберезовики, красные и зеленые сыроежки; нередко попадались и молодые толстенькие боровики. Договорились набрать для отвода глаз белых грибов, но, пока вышли к Ольховому, корзинки были заполнены чуть не до краев.

По приметам, нарисованным Митюхиным, Василий довольно быстро нашел старый вяз и с душевным трепетом просунул руку в продолговатое дупло. Не обманул Иван! В пестрой тряпице был завернут листок из школьной тетради, исписанный химическим карандашом. Видно, Иван часто слюнявил карандаш, больше половины текста — жирные, синие каракули:

«Собчаю мине вроде поверили хотя Недосекин косится пятницу полночь будем брать спирт и деньги Студеновском винзаводе начале соберемся лесу около малой студенки мне велено держаться околу хозяина жду вас».

К записке приложен чертеж, на котором показано место сбора банды. Уже по схеме, безошибочно приведшей к старому вязу, Прошин мысленно отметил наблюдательность Ивана и его умение правильно изобразить предметы на местности.

Василий и его товарищи вернулись домой с боевым настроением и полными корзинами белых грибов.

Ночью, возвращаясь с работы, Дмитрий вместе с Прошиным зашел к нему на квартиру и забрал грибы. Дмитрий сказал, что родители установили строгий карантин для Анечки: у нее поднялась температура, должно быть, от нервного потрясения.

IX

Было создано две оперативных группы по захвату банды Недосекина: одну возглавил Василий Прошин, вторую — Дмитрий Тарасов.

В четверг, часа в три пополудни, они сошлись в кабинете Прошина, чтобы обсудить последние приготовления. Тарасов, лучше знавший местные условия, первым высказывал свои соображения, а Прошин внимательно слушал, в основном соглашался с его предложениями и лишь изредка задавал уточняющие вопросы. Они договорились, где укрыть съемные дрезины, выделенные по их просьбе железнодорожной администрацией, какими путями приблизиться к месту сбора банды, как и где разместить бойцов.

— Скажи, Дмитрий, ты веришь в успех нашей операции? — спросил Прошин, когда все мероприятия были обсуждены. Ему послышалась какая-то неуверенность в голосе Тарасова.

— Честно говоря, не очень, — признался Дмитрий.

— Почему?

— Ночь, лес, в темноте можно своих перестрелять.

— Ночи-то сейчас лунные.

— Одна надежда на это. — Дмитрий провел широкой ладонью по кудрявым волосам, достал пачку папирос «Пушка».

Вечером оперативные группы приехали в район станции Выглядовка, остановились километрах в двух от нее, сняли дрезины с путей и, оставив их на попечение путевого обходчика, соблюдая большую осторожность, вступили в лес.

В первой половине дня прошел короткий ливневый дождь: земля дышала горячо и тяжело, как тифозный больной во время жара. Все живое укрылось в лесной чаще, даже сороки-хлопотуньи, обычно беспрерывно стрекочущие в придорожных кустах ольхи и терновника, молча сидели на самых высоких ветках, отрешенно распустив крылья.

Группа Тарасова вышла к извилистой лесной дороге, идущей на Студенку, чтобы перехватить банду, если ей удастся уйти от преследования, или выступить оттуда в помощь отряду Прошина, который укрылся севернее хутора Ольховый и ждал назначенного часа для решающей атаки. Прошин предварительно ознакомился с местом, где, по сообщению Ивана Митюхина, должна была собраться банда Недосекина перед налетом на Студенский винзавод.

Облака уплыли за линию горизонта, и огромная луна, словно омытая ливнем, фосфорически ярко освещала притихший лес. Изредка со свистом пролетал коростель, раздавался устрашающий крик совы, и снова устанавливалась боязливая и чуткая тишина.

К полуночи Прошин подтянул отряд к старым ветлам, к месту сбора бандитов, и стал ждать их появления. Часы показывали уже около двух, а лесная тишина оставалась безмолвной: ни звука, ни шороха. Что случилось? Или бандиты изменили намерения? Или Митюхин сообщил ложные сведения?

Прошин не находил ответов на тревожные вопросы.