В осаде (СИ)

И я снова вспоминал тебя. Ты обещала вернуться через полгода. Тебя отправил твой отец к умирающей тётке, его сестре. Он от неё откупился. Тобой. Трудно его винить, да я и не виню, я всего лишь называю вещи своими именами. Вина, обвинение - категории моральные. А наделение вещей именами - мистическая. Ибо ты даёшь вещам свои имена, в смысле - твои имена, и если имена, данные тобой, совпадают с именами вещей, наступает сложение двух волн, и вещь, событие, приобретает видимость, выделяющую её, эту вещь, из общей ряби. Озарение мистиков - это всего лишь верный подбор имён для связанных событий, объединённых общим смыслом. И если имена подобраны правильно, то сознание видит эти события так же ясно, как солнце видит цветок. Цветок может быть целебным, красивым, нежным, невзрачным, хищным, или ядовитым, или подаренным мною тебе, сорванным или сокровенным, последним в роду или первым в весне, но солнце зажглось для него, и он не может быть скрыт. Интересно, понимаешь ли ты, что ты - это откупные твоего отца? Если ты вспомнишь обо мне и если я для тебя что-нибудь значу, то ты однажды, глядя на свою умирающую тётку, под действием мгновения, возненавидишь своего отца, не навсегда, конечно, если бы это было навсегда, ты бы не осмелилась, а позволишь себе на минуту, и тогда, может быть, обида подскажет тебе эти слова, слова, что ты - откуп, и тогда, опять же - может быть, слабое подобие озарения придёт к тебе, и ты увидишь своего отца. Не беги настроений, милая, ибо настроение - начало озарения. Ты, наверное, замечала, что сейчас что-то тебе кажется таким-то, но ты уснула на час, а когда проснулась, это же самое кажется тебе другим, а завтра ты будешь относиться к этому же совсем иначе, а через день и вовсе по-другому. Как будто это разные люди видят одно и то же каждый со своей башни. Это реальность, милая, это - собирание имён. Когда будут собраны все имена, твоё сознание наложит их друг на друга, и родится новое имя - то самое, имя вещи. Может быть, это произойдёт через год, может быть, через десять лет. Это будет спокойное понимание с высоты непричастности. Это и есть то, что называется озарением, но свет его рассеялся, растянулся на десять долгих лет, и потому - всё кажется тебе обычным. Если бы это произошло в одно мгновение, которое нарастает несколько секунд, чтобы вылиться в мгновенную находку имени вещи, то ты испытала бы удар света сознания, все имена вещи стали бы тебе известны сразу, одновременно, и это было бы то самое сокровенное имя. Теперь ты знаешь, что озарения доступны всем, но не всем доступен удар света сознания. Он у обычного человека растекается иногда на всю жизнь, и вместо удара получается то слабое дыхание, что люди называют опытом. Есть люди, которые видят всё сразу и без озарения, но эти люди - сами свет, и то, что для мистика - озарение, для них - просто реальность. Ищущие стремятся попасть в круг этих людей, в сияние алмаза, но... Долго, очень долго длится этот путь. Путь живого жреца. Пройти его нелегко. Но его проходят. Я желаю тебе пройти его, ты уже его начала, иначе бы птицы не летели на твой зов. Но запомни. Если приглашённый в сияние алмаза захочет присвоить алмаз, черна будет его участь. Откуда я это всё знаю? Всё просто. Просто мне не дают покоя те деньги, за которые меня хотел купить Храм, которые подарили мне жизнь, и благодаря которым я ощутил себя выше Храма. То есть, изначально, благодаря моим глазам, видевшим странного человека, который целовал свой крест. Иначе, просто я стал случайным свидетелем сияния алмаза, и сияние это продолжает во мне свою работу.