В деревне Пяторота

А больше всего Лала мечтала увидеть море. Нередко в жаркие дни девочка устраивалась под плакучими ветвями энцефаляртоса, называемого в народе хлебным деревом, и подолгу вглядывалась в лежащую перед ней саванну. Но вместо красно-бурой почвы равнины Лала видела величавые морские просторы. Когда саванну вдруг обдувал благословенный ветер, девочке казалось, будто это мелкие волны лениво подкатывают к берегу, чтоб обдать юную мечтательницу прохладными брызгами. Лала в полном восторге откидывала назад голову с чёрными жёсткими завитушками и счастливо смеялась. Хорошо!

Неудивительно, что не только её неромантичные от природы соплеменники, но и родные девочки вскоре стали подозревать, что их Лала не от мира сего. А её разговоры о море, если поначалу людей забавляли, потом начали откровенно раздражать. Какое ещё море, когда у всех обитателей племени одно желание – выжить в суровых условиях саванны, где тебя на каждом шагу подстерегает опасность? Ведь Африка кишмя кишит дикими зверями! Ведь стоит на секунду зазеваться, как ты запросто можешь оказаться в страшной пасти льва, или в хищных лапах гиены, или в ненасытном чреве питона. А жить-то хочется!

Вот потому осторожные сородичи Лалы обычно передвигались по саванне перебежками. А этой девочке хоть бы что! Вместо того, чтобы хозяйством заниматься, или готовить себе украшения к будущей свадьбе, как это делали все её сверстницы, Лала сидела под деревом и мечтала. И, что самое удивительное, ни один хищник её не трогал, включая какого-нибудь поганого шакала!

Среди обитателей племени поползли слухи, что неспроста дикие звери чудную девчонку стороной обходят. Видно, она страдает какой-то дюже заразной хворью, что даже хищники брезгуют употребить её себе на обед. Недобрая людская молва плохо отразилась и на семье Лалы. Соплеменники стали чураться заходить в их скромную хижину, а, встречаясь где-то посреди селения, вместо долгих приветствий просто кивали (О ужас!) родителям головой.

Насмерть перепуганные родители девочки бросились к шаману. Тот развёл костёр, а когда огонь погас, долго изучал оставшийся на дне ямы пепел. Наконец, важным тоном он сказал, что Лала безнадёжно больна и даже он, при всех своих знаниях и умениях, не способен из неё изгнать злых духов, поселившихся в её ещё несформировавшемся теле. А посему выход только один – избавиться от странной девочки, чтоб она невзначай не навлекла беды на всё их и без того малочисленное племя.

Суеверные люди поспешили последовать совету непорядочного шамана, который вдруг в юной девушке разглядел угрозу для своего будущего. Не будь дураком, шаман понимал, что столь неординарная личность, как Лала, однажды может засомневаться в способностях и вообще необходимости их племени паразита, который только тем и занимался, что пугал своих соплеменников всякой всячиной, чтобы они приносили ему разные дары, а он жил в своё удовольствие. Шаман знал: молодёжь – это та прослойка населения, которая стремится к переменам. Поэтому от самых ярких её представителей лучше загодя избавляться. Ведь в борьбе за власть нужно всегда действовать на опережение. Тогда тебе и победа обеспечена.

И вот в один из ничем непримечательных дней родители Лалы внезапно явились пред ней, когда она как обычно сидела под хлебным деревом. Отец потёрся лбом о её лоб, что у этого племени означало родительское благословение, а мать всунула дочери узелок с камешками, что на нехоженых землях Африки валялись прям под ногами. Затем родители торжественно сообщили девочке, что они благословляют её на дальнее путешествие, о котором она всегда мечтала. Это значит, Лала может отправляться на поиски моря, либо просто чужих земель, где люди живут иначе, нежели её сородичи, с коими она всё равно не ощущает общности.

Лала обрадовалась. Её огромные карие глаза вспыхнули, подобно драгоценным камням, что лежали в узелке, собранным ей матерью. К счастью, её родители совсем уж чёрствыми людьми не были. Поэтому, собрав ватагу подростков, они велели им сопровождать их дочь до тех пор, пока им не встретятся какие-либо чужеземцы, которые захотят принять девочку в своё племя. А чтобы никто не подумал, будто бы их младшая дочь – человек без роду без племени, сердобольные родители соорудили носилки. Лала села в носилки, и подростки её понесли, словно какую-то принцессу!

Не один день прошёл, пока среди небольшой возвышенности эта необычная процессия не повстречала караван из вереницы кораблей пустыни – верблюдов. Сей торговый караван принадлежал одному богачу из Измира Мехмеду. Закупившись в соседних землях тюками разной материи, да мешками шёлковых, парчовых нитей, караван возвращался домой, чтоб порадовать своего хозяина на редкость удачными торговыми сделками.