В чистом поле: очерки, рассказы, стихи

В какие демократические структуры попал впоследствии последний по времени первый секретарь обкома комсомола (в 1988 году обком еще действовал), не знаю. Но известно, с какой устремленностью кинулись многие комсомольские функционеры в новые образования, когда в стране пала Советская власть: в мэры, в пэры, в директора коммерческих банков, в генеральные директора посреднических предприятий, в руководители комитетов и департаментов, даже в олигархи и в губернаторы. Потрясно было зреть, как в криминально-капиталистической стране эти новые-старые хозяева жизни собирались на никем не отмененный коммунистический праздник День рождения ВЛКСМ. Деловые, в хороших «прикидах», при карбункулах, изобретенных демократической властью, орденов, а дамы (вчерашние комсомолки) при отягощающих ушные мочки бриллиантовых висюлях. И еще – при тугих долларовых «лопатниках» – вдохновенно вздымали они голоса за икорно-коньячными столами:

И вновь продолжается бой,
И сердцу тревожно в груди,
И Ленин такой молодой,
И юный Октябрь впереди!

Таких метаморфоз не бывало в истории и, кажется, не должно было произойти. А вот и произошло. И небесные души Павки Корчагина, Олега Кошевого, Сергея Тюленина поседели от неслыханных предательств. А преданная Советская страна, теряя стержень развития, все больше погружалась в развал, в хаос, в бандитизм, в наглый захват государственной собственности, сработанной руками трудового народа.

Первым делом дезертирами из КПСС и ВЛКСМ было захвачено телевидение. И тотчас развернуло свою политику: борьбу за высокие урожаи хлебов, успехи в промышленности, в культуре телевидение заменило яростной борьбой с чесоткой и с перхотью, с кариесом, с дурным запахом демократических ртов.

Выломать бы тогда хороший дрын! Да дрыном, дрыном бы всех этих захватчиков! По народ безмолвствовал. Народ, привыкший за годы Советской власти, что за него «думают и решают большие начальники», уселся у этих самых телевизоров (которые, по утверждению израильских ученых, превращают народ в дебилов), внимая зомбированию его, бывшего народа-богатыря, а теперь народа-обывателя, нанятыми заклинателями и колдунами. И страна все глубже погружалась в угодную Западу трясину невежества и идиотизма.

Народ же, тихо страдая, творил неугасающий во все времена фольклор о деяниях и деятелях нового времени:

По талонам – горькое,
По талонам – сладкое.
Что же ты наделала,
Голова с заплаткою?!

Однако, какие б предательства не прорезались из начавшихся потрясений, в 88-м и в 89-м годах страна еще жила надеждами на лучшее. Открывались новые издания. По утрам стояли очереди у газетных киосков. Печаталось то, что раньше и совсем недавно представить было невозможно.

В августе 1989 года Тюменский обком партии дал добро на возобновление выпуска писательской «Тюмени литературной». Как и в 70-х, я принял эту заботу на себя. Никто из писателей не возражал: пусть, мол, опыт человек уже имеет! Утвердили единогласно: действуй! С чего начинать? Начал с подбора материалов и с добычи газетной бумаги. Доставание каждого рулона этой бумаги давалось с боем. С бумагой на тот период образовался страшный дефицит. Прошел с боями и сквозь него. И в декабре, под самый Новый год, вышел 16-полосный номер газеты, с него и веду нынче отсчет номеров уже периодического издания.

Об этом я писал – в подробностях. Одна из них о том, как в предновогоднюю, 89-90 года, ночь вышел я из тюменского Дома печати с «охапкой» свежего, только что из печатной машины, номера «ТЛ». Как отыскал среди ночи своего зама Петю Казанцева, как он сумел добыть в трезвом горбачевском мраке необходимый сорокаградусный «пузырь». И мы, умываясь запахом свежей типографской краски – с полос газеты! – отметили сие «историческое» событие

Желающих попасть на страницы «ТЛ», выходящей 30-тысячным тиражом, было немало. Отбирал я материалы строго. Ничего похожего с номерами спокойных и стабильных 70-х лет новая «ТЛ» не имела. Её державное, русское направление привлекло к себе и патриотическое дальнее Русское Зарубежье, о котором мы практически ничего не знали. Мало знала и Россия. Многие русские, потомки белой и последующих эмиграций, к которым каким- то чудом – через Атлантику – попал первый номер «ТЛ», стали нашими читателями, авторами и что неожидаемо – единомышленниками. А в дальнейшем главный редактор «Тюмени литературной», то есть ваш, читатель, покорный слуга, укрепив дружеские связи с соотечественниками, написал и издал две объемные художественно-документальных книги о них, русских из Южной Америки. Книги эти – «Огненный крест» и «Волшебный круг», смею утверждать, не затерялись в море печатной продукции, в том числе и зарубежной.