В борьбе за трон

Мария Стюарт во главе дворянства отправилась в Холируд. Утомленная путешествием, она тотчас по приезде в замок удалилась в свои покои; однако вечером народ устроил ей серенаду на скрипках и волынках, присоединив сюда пение псалмов. Эта нестройная музыка и хоралы мрачного культа еще усилили меланхолическое впечатление, полученное юной королевой в стране, которая стала ей чуждой, а теперь должна была сделаться для нее новым отечеством.

Мария Стюарт опустилась на колени перед своим распятием и начала молиться; горячие слезы струились по ее щекам: она продала свою свободу за королевский венец!

IV

Внизу, в банкетном зале дворца, угощались вином лэрды Джеймс Стюарт, Мейтленд и Эрджил. Мейтленд воткнул нож в паштет и смеясь воскликнул:

– Сделаем с ней то же самое, что сделал француз с репейником!

– Черт побери! – скрежеща зубами, подхватил Эрджил. – Неужели мы привезли ее сюда затем, чтобы ее французские лизоблюды величались перед нами? Если бы не торжественный сегодняшний прием, то я хлопнул бы его по надушенной макушке!

– Умерь свой задор, Эрджил, оставь излишнюю поспешность! Сначала нужно выяснить, как она поставит и как покажет себя, – проворчал Джеймс, – а с тем дураком мы всегда успеем разделаться. Но разве вы не видали, какой взгляд бросила она Аррану? Ей-богу, из этой женщины может что-нибудь выйти, и – честное слово! – за мною дело не станет, если она через год не продиктует условия мира стране.

Мейтленд, покачав головой, воскликнул:

– Вы бредите! Именно тот взгляд, который она бросила Аррану, – колкий, как обоюдоострый кинжал, убедил меня, что она – не кукла, готовая подчиниться вашему руководству. Она доверяет вам, потому что вы до сих пор еще не противоречили ей и не требовали ничего такого, на что ей трудно согласиться. Ведь вы же так и отбыли сюда, не заставив ее подписать эдинбургский договор!

– Ха-ха! – рассмеялся Джеймс. – Тогда она была во Франции, а теперь находится в Холируде. Я схвачу ее железной перчаткой, если подам ей руку, а что я раз схватил, того уже не выпущу более.

– Смотрите, чтобы она от вас не ускользнула, прежде чем вы схватите ее! Этот Боскозель…

– Ее игрушка. Когда она найдет супруга, то я предоставлю ему вышвырнуть куклу за дверь.

– Если только вы не ошибетесь. Говорят, будто он имеет большое сходство с Франциском Вторым.

Джеймс стукнул мечом о пол, так что тот зазвенел.

– Черт возьми, Мейтленд! Честь Марии Стюарт защищаю я, и если негодяй воображает, что походил на ее живого супруга, то я могу помочь ему походить и на мертвого… Однако что это за чертовщина?.. Неужели нас тут подслушивают?.. Там, вверху, на галерее, что-то пошевелилось.

Эрджил уверял, что он распорядился запереть двери. Однако лэрд Джеймс не ошибся: у колонны стояла на коленях хрупкая фигура женщины, которая прислушивалась к разговору. Это была Филли.

Привязной горб исчез, но вместе с ним и драгоценный пестрый наряд. Несчастная Филли прислонилась к колонне искалеченными, больными членами; девушку нечаянно заперли на галерее, не заметив ее присутствия, а крикнуть она не могла по своей немоте. Таким образом, это убогое существо невольно сделалось свидетелем интимной беседы между лэрдами.

Однако мы должны объяснить, каким путем попала Филли в Эдинбург и в свиту королевы.

Когда Екатерина с жестокой насмешкой передала своим врагам окровавленные жертвы ее мстительности, каждый из них только и думал о том, чтобы ходатайствовать перед королем о возмездии за такое постыдное деяние. Слуги из Лувра доставили обеих искалеченных пыткой женщин в госпиталь. Фаншон не вынесла своих мучений и умерла. Филли выздоровела, долго пролежав в больнице, а когда настолько поправилась, чтобы выйти оттуда, то явилась к Марии Стюарт с целью отдаться под ее защиту.

Уолтер Брай и Сэррей безуспешно разыскивали ее. Лувр был для них закрыт, да к тому же слуги Екатерины не согласились бы сообщить им никаких сведений. Смерть короля, доставившая Екатерине регентство, делала пребывание их в Париже все опаснее с каждым днем, а так как Боскозель дал им слово навещать несчастных и заботиться о них, то Дадли и Сэррей покинули город, как раз вовремя, чтобы ускользнуть от сыщиков Екатерины.

Но Уолтера Брая не было никакой возможности уговорить! Он оставался в Париже, пока не разыскал учреждения, где лечилась Филли; однако там ему сообщили, что больная уже вышла оттуда и выразила желание, чтобы никому не давали сведений о том, куда она отправилась.

Невольно приходило в голову, что молодая девушка пустилась в обратный путь, сначала в Англию, а оттуда в Шотландию, к миссис Джил; тогда и Уолтер не колебался более последовать за своими друзьями. Случай устроил так, что он отплыл в Англию именно в тот день, когда Филли в свите Марии Стюарт достигла Кале, чтобы плыть в Шотландию.

Маленькая немая сделалась любимицей Марии, а Боскозель в случае надобности защищал ее от грубых шуток прислуги. По ее глазам, полным безграничной преданности, было видно, что Мария Стюарт не имела при себе более верной служанки, чем Филли.