Утренний Всадник

Грач смотрел то ей в лицо, то на ремешок в ее руках, растерянно потирая ладонями свой бок. На коже его остался красноватый след, натертый наузом, но этот же след говорил и о том, что теперь он свободен.

– Иди! Иди! – задыхаясь от волнения, прошептала Смеяна и взмахнула рукой с ремешком, показывая в луговину за серым камнем.

Как во сне, Грач шагнул в луговину, прошел пять, десять шагов. Трава мягко шелестела под его ногами, но не держала, как раньше. Смеяна следила за тем, как он идет, словно за невиданным дивом, и все внутри нее пело: «Получилось! Получилось!» Никто не удержит солнце, ветер, не запретит траве расти, а птицам – летать. Никто не запретит человеку идти, куда ему вздумается. Не боги – только сам себя он делает несвободным.

Опомнившись, Смеяна взмахнула руками, бросила на землю науз и побежала догонять Грача. Счастливый смех рвался из ее груди, ей хотелось визжать от радости, чтобы небо, земля, вода услышали ее, подивились ее силе и порадовались вместе с ней.

Грач повернулся и тоже засмеялся, протянул к ней руки; Смеяна с разбега прыгнула ему на шею, и он вихрем закружил ее по луговине. Смеяна хохотала, а Грач порывисто целовал ее лицо, шею, волосы, не находя слов для выражения своего изумления, восторга и благодарности. Он знал, что Велемов науз – не пустяк, и воля, подаренная ему этой странной желтоглазой девушкой, для него была дороже жизни.

– Пусти! Пусти! – Чуть опомнившись, Смеяна вырвалась из его рук, кое-как пригладила волосы, но счастливая улыбка не сходила с ее лица.

Теперь она снова стала похожа на себя, на прежнюю, начавшую смеяться раньше, чем говорить, но сейчас она казалась по-настоящему красивой.

– Я же говорил – ты сможешь! – восхищенно восклицал Грач, держа ее за плечи и потряхивая. – Ты сможешь! Ты мне теперь что вторая мать! Ты мне мою жизнь вернула! Я теперь как тот конь – только позови меня, я из-под земли выскочу, с того света приду, если тебе понадоблюсь!

– Ты теперь свою дорогу помни! Пойдем, я знаю, где Кудрявец свой маленький челнок прячет, отсюда всего ничего, – заторопилась Смеяна. – А на том берегу ты и сам не пропадешь. Пусть теперь Заревник хоть самому князю челом бьет!

В прибрежном ольховнике они без труда отыскали долбленку с парой весел и столкнули ее в воду. Широкий Истир мягко блестел под луной и казался таинственной дорогой, идущей не только с юга на север, но и из земного мира в Надвечный.

– А там-то, на вашем берегу, до Прямичева далеко? – спросила Смеяна.

– Там-то что! – Грач махнул рукой. – Еще до утру буду в Трехдубье, в нашем становище, а там мне и коня дадут, и всего… Я вот что подумал. А ты-то как? Тебе-то за меня ничего не… – озабоченно начал Грач.

Но Смеяна махнула рукой:

– Да что мне будет? Кто же меня тронет? Они же все знают, что я удачу приношу! Какую корову поглажу, та двух телят зараз приносит. Я им скажу, что ты был злой дух, а я тебя прогнала!

Она насмешливо фыркнула, вообразив вытянутые лица родни.

Но Грач не засмеялся в ответ, а положил руки ей на плечи и заглянул в лицо. И Смеяна вдруг поняла, что ей трудно расстаться с ним. За эти дни она привязалась к нему больше, чем к братьям.

– Это правда, и даже больше, – тихо заговорил Грач. – Ты не просто удача, ты – счастье! Даже тот бычок из березняка это понял. А мне тебя боги послали. Пойдем со мной.

Смеяна изумленно раскрыла глаза. Такого она не ждала.

– Послушай, – продолжал Грач. – Держимир любит меня больше, чем иные любят родных братьев. Я не обижен ни местом на пиру, ни долей в добыче и в дани. Ты будешь жить не хуже княгини, тебе не придется больше поить скотину и полоть репу. Не могу пообещать, что у меня не будет других жен, но клянусь Перуном – я никогда не обижу тебя.

Смеяна молчала, не зная, что ответить. Ей было трудно смириться с мыслью, что Грач сейчас уйдет и они едва ли еще когда свидятся, но и уйти от Ольховиков, навсегда проститься с родным племенем она не могла решиться. За судьбой пойдешь и дальше, чем в чужое племя, но она вовсе не думала, что Грач – ее судьба. Ее роднило с ним только стремление к воле, к праву быть самим собой и не подлаживаться под всех. Но как знать – а достанет ли ее в земле дрёмичей тот взгляд янтарных глаз леса? Не потеряет ли она там надежду раскрыть свою собственную тайну?

– Нет, я не могу… – прошептала она. – Я должна быть здесь…

Грач молчал, глядя ей в глаза.

– Как хочешь, – чуть погодя ответил он. – Ты дала мне выбрать дорогу, и я не стану мешать тебе выбирать самой. Но я никогда не забуду, что ты для меня сделала.

Смеяна вздохнула с облегчением, видя, что его не ранил ее отказ. Они снова обнялись, потом Смеяна оттолкнула его от себя. Ее тянуло к нему, но она ясно ощущала, что это влечение – боковая тропка, уводящая прочь от истинной дороги ее судьбы.

– Да будет с тобой Брегана Охранительница, Сварог и Перун, да пойдет с тобой Попутник и да бежит от тебя Встрешник! – от души шептала она. – Иди! Иди!