Утятинский летописец

Спускаясь от нового храма к кладбищенским воротам, Марья Игнатьевна подумала, что старый, деревянный, был уютнее и роднее. Напротив ворот были установлены лавки. Марья Игнатьевна усевшись передохнуть, невольно подслушала разговор, который выбил ее из колеи. Но сегодня именины брата. Она обещала быть в гости непременно, поэтому, несмотря на то, что была сильно расстроена, повернулась к родительскому дому, где он теперь жил.

Григорий Акимович уже приехал и играл с племянницей.

– Что? – спросил он, вставая.

– Все хорошо, друг мой, – ответила она. – Немного устала.

За столом о неприятном напомнила невестка:

– Марья Игнатьевна, вы ведь в новом храме были? Говорят, Михаил Михайлович там панихиду по брату заказал?

– Какой Михаил Михайлович?

– Коневский барин.

– Вот как… – Марья Игнатьевна, отвлекшаяся с родными от неприятных мыслей, снова насупилась. –  Что ж, не покаешься – не спасешься.

– Это вы к чему?

– Да слышала я, что в то лето, в 53-м, он на кладбище нашем разувался.

Невестка ахнула. Лиза сказала:

– Это все тогда говорили.

– Неужели помнишь? Ты же маленькая была.

Григорий Акимович смотрел удивленно:

– Дамы, объясните, отчего на кладбище разуваться нельзя?

Все наперебой стали рассказывать о том, что на кладбище с незапамятных времен живет демон, которого можно вызвать, разувшись и пройдясь босиком по кладбищенской земле.

– У нас простой народ с ранней весны до поздней осени босиком ходит. А дети малые по теплу все босые, даже  из небедных семей, – засмеялся Зильбер. – То-то демону работы, ко всем являться!

– Одно дело, если вы босой ходите. И совсем другое, если разуваетесь.

– Ну, вызвали, а дальше что?

Тут и Вася включился. Он говорил так веско и солидно, что дамы предоставили ему возможность рассказать зятю местную легенду. А говорил он о том, что демон является не всем, а лишь отчаявшимся. Приходит он под личиной человека знакомого, но не самого близкого, и предлагает выполнить желание в обмен на душу. Что до младшего Коневича, то все говорят, что был он игрок, и только женитьба на самой богатой невесте уезда Аглае Барташевской могла его спасти. А она явно предпочитала старшего брата. Правда, устранив брата, он цели этой не достиг. Аглая после смерти Василия Михайловича замуж не пошла ни за кого. Говорили еще в народе о том, что старший Коневич нашел перед смертью клад разбойника Кайло. Может быть, этот клад и был причиной убийства?  Бесспорный факт, что после смерти брата Михаил Михайлович с долгами расплатился.

– То есть Коневича не человек, а нечистая сила убила?

– Убивает всегда человек, а нечистая сила его направляет. Только тот, кто душу продал, перед богом злодей, а перед людьми вроде невинным сказывается.

– Разве? Вы же сами говорите, что все его виновным считают?

– Надо быть, разулся неаккуратно.

– Машенька, и ты в демона веришь?!

– Я, Гришенька, не верю. Но он ко мне являлся.

Гомонившие родственники враз замолчали. Только у Лизы вырвалось:

– Ты разувалась на кладбище?

– Да. Дело было ранней весной того же 53-го года. Тогда папенька решил отдать меня за Микулина. Я действительно была в отчаянии. Но про демона не вспоминала, просто ноги промочила. У могилки разулась, сидя на скамейке, и почти сразу демон появился…

Помолчали. Спросить решилась опять Лиза:

– И как он тебя искушал?

– Она. Демон явился в женском облике. Одной знакомой по пансиону. Она спросила, как можно отменить свадьбу. Я ответила, что никак. Папенька и Федор Ионович так решили. Тогда она сказала, что только смерть одного из них поможет.

– Ну?!

– Об отце мы не толковали, об этом и речи быть не могло. Она и скажи: пожелай смерти жениху. А я ответила, что не мне решать, кому сколько жить, а богу. Она поглядела мне в глаза, сказала: «Тогда страдай» – и ушла.

– Маша, – осторожно спросил Григорий Акимович. – А почему ты решила, что это был демон?

– Когда я вышла с кладбища и перекрестилась на храм, то вспомнила, что мадмуазель Котова, в образе которой ко мне демон явился, уже восемь лет как покойница.

– Марья Игнатьевна, – сочувственно спросила невестка. – Неужели ваш первый муж был так страшен?

– Страшна была жизнь с ним. А он сам был отвратительным.

– Тогда надо было отказаться от брака – и всё.

– А Маша отказалась. Она даже на венчании, когда священник спросил: «Имеешь ли, Мария, произволение благое и непринужденное, и крепкую мысль, взять себе в мужья сего Федора, его же здесь пред тобою видишь?» промолчала. Я это очень хорошо видела, – сказала Лиза.

– Как же? А священник?

– А отец Василий от нее отвернулся поскорее и жениху: «Не обещался ли еси…». И быстрее «Благословенно…». Знал, что сестру силком замуж выдают.

– Как же так? И отец, и священник…

– Это ты папеньку не знала, – махнула рукой Лиза. – Ему наши слова – тьфу!

– Лиза, прекрати! – вмешался Вася. – Папенька нам добра желал.