Уровни Эдема

— Какое длинное и большое… — Раздавалось приглушенно-восхищенное девичьим голосом над сшитыми друг с другом звериными шкурами, прикрывающими от любопытного взора происходящее под ними действо.

— Не помещается! — Сетовал ей другой женский голос.

— Дай я…! — Азартно звучал первый. — У меня все поместится!

— Не тяните так сильно! — Возмущался я, опасаясь за свое здоровье.

Короче, мы тянули из моего бедра копье. Ну и, понятно, все эти тряпки и остальное, что в них было замотано: медные пластинки, кольца, браслеты, цепочки, нож и прочее натрофеенное мною, помещенное в камень-архиватор и благоразумно носимое с собой.

Делали мы это под одеялом из мехов, тайно, потому как предыдущего и очень удобного охранника нам, увы, заменили за нарушение устава постовой службы — тот, закрыв глаза и уши, умудрился заснуть. За что его, как я мог наблюдать, разжаловали пинками сторожить соседнюю клетку.

Рядом же с нами подсадили одного из свитских Мерена — мужика под тридцать пять в сине-фиолетовой хламиде с меховыми оторочками на вороте и рукавах, жилистого, со сломанным носом и обветренным лицом — который нам сразу не понравился своей невосприимчивостью к мистике и моим проклятиям.

Через какое-то время он было было исчез, перейдя в категорию «неплохой человек». Однако не успели мы обрадоваться, как охранник явился обратно с блюдом жареного мяса, переложенного ароматными листьями, что в совокупности было, в общем-то, неплохо и несколько примиряло бы с таким соседством — только вот делиться он не собирался, тут же перейдя в разряд «скотины и сатрапа» единогласным пододеяльным голосованием.

Вернее, не то, чтобы он желал все съесть сам, демонстративно и насмехаясь — вел он себя откровенно странно, то порываясь шагнуть ко мне с куском мяса, поглядывая на Татьяну, то отходил назад, смущенно отводя взгляд на вопрос «Че надо⁈», изложенный на двух языках.

Что ему надо — мы примерно догадывались, потому особо уточнять и не стремились. Добрых чувств к нашему охраннику это не добавляло, особенно на фоне того, что девушки всерьез проголодались. Я, кстати, голода не испытывал от слова вообще, что было довольно странно. Обычно, после лечения организм в срочном порядке требует возместить ему потери в энергии, а тут — ничего, одна приятная сытость, как через пару часов после сытного обеда. Будто и не было сломанной, по словам девушек, руки и избитого тела.

То, почему я вылечился, мне более-менее понятно — способность завязана на желании излечить и могла быть задействована неосознанно, на уровне самосохранения. Но вот отчего тело не требовало компенсации, вопрос был открытый. Может, воздух тут такой? Не даром ведь таланты поглощения не действуют на нашей стороне. Хотя последнее может быть связано с местной фауной — наша ведь наверняка отличается, даже те же мыши. Непонятно, но меня, в целом, устраивает (хотя бы потому что я жив).

Между тем, возня с копьем продолжалась — не так легко вытащить почти полутораметровую дуру, обмотанную барахлом, в тесном пространстве под звериными шкурами. Но Лилия и Татьяна, вроде, справлялись. Не участвовала в этом всем только Лена, но я знал, что она сейчас с подозрением смотрит на меня в темноте, желая задать вопросы и укусить, если ответы ее не устроят. Оттого повернулся к ней спиной — мало ли что ее зубам подвернется…

Ну а вообще все наши маневры шли под эгидой благородного и необходимого действия, имя которому «тактическое отступление». Шел глубокий вечер, Мерен уже час, как отправился на очередной сеанс застолья, поэтому главой семьи (мной) было принято решение валить. Уточнения «как и кого» прилагались, а после демонстрации на ощупь краешка копья из бедра и пояснений, что нет, я не мутант-извращенец, а все еще великий шаман, девушки наконец-таки выплыли из депрессии на волне энтузиазма и надежды. Короче, у нас даже был план — и сейчас, когда судя по ощущениям, копье из меня все-таки вытащили, а камешек-архиватор упал в своевременно подставленную ладонь, ему предстояло сбыться.

— Эй, ты. — Показался я головой над мехами и окликнул охранника на их наречии. — Как тебя зовут?

— Орууш, — мигом поднялся он на ноги, глядя с затаенной надеждой и вновь чуть протягивая чашу с мясом в мою сторону.

— Что ты хочешь за мясо, Орууш?

Тот вновь потерял способность внятно изъясняться, тоскливо посмотрел на холмики-силуэты девушек, спрятавшихся под звериными шкурами, и вновь присел на свое место.

— Ты посмел желать мою жену? — Грозно произнес я.

— Нет-нет! — Замахал он свободной рукой и категорично замотал головой. — Мерен Варам Белилитдил запретил! Я просто…

— Говори, Орууш, — одобрительно подсказал я, изображая голод.

То есть, смотрел не на него, а на мясо в чаше.

— Волосы, — выдохнул охранник.

— Волосы? — Недоуменно повторил я, поднимая взгляд.

— Красивые белые волосы, — закивал охранник обрадовано.

— Зачем тебе ее волосы, фетишист недоделанный⁉ — Последние слова, ясное дело, на русском, но грозный их характер он ощутил и проникся.