upload

Гарри получил письма от Рона и Гермионы, обеспокоенных шумихой в прессе. Доверить переписке многого было нельзя, поэтому Гарри ограничился намеками на скорую встречу и общими фразами, заверяя, что у него все под контролем. Он прекрасно осознавал, что этого слишком мало для друзей, искренне тревожащихся о нем, но, к сожалению, рассказать подробнее, как обстоят дела, он мог им только при встрече. Гарри знал, что Рон и Гермиона прекрасно поймут его опасения. У них не имелось надежного вида связи, даже коммуникационные блокноты, которые все еще иногда выручали их в школе, не могли помочь из-за ограничившегося диапазона действия – чары на них оказались слабоваты, и теперь на больших расстояниях они уже просто не срабатывали. Драко было намного проще, он сразу же расспросил отца и узнал все подробности прошедшего в Визенгамоте слушания по делу Гарри.

***

Продолжая регулярно появляться в Блэк-хаусе, чтобы повидаться с крестным и узнать последние новости из Аврората и Министерства, а порой и о Дамблдоре, которыми теперь по распоряжению Сириуса, даже не ожидая вопросов, щедро делился Грюм, Гарри все остальное время проводил с Томом, упорно работая над артефактом. Переоценить необходимость наличия постоянной связи между соратниками было нельзя – Дамблдор принялся активно атаковать сознание общественности через прессу, суля всем новые схватки с Упивающимися Смертью.

Гарри все чаще ловил себя на мысли, что порой откровенно любуется тем, как ловко Том справляется с новым артефактом, плетя столь сложное колдовство, словно играючи. Магия Тома всегда была ему близка, принося некое удовлетворение жизнью и собственным существованием, поэтому Поттер долгое время и не мог понять, что же заставляет его все чаще возвращаться к анализу их отношений. Заметив за собой «нездоровый» интерес к Северусу, Гарри чуть ли не подсознательно пытался выяснить, что же такого особенного тот нашел в Томе, что позволяет им срастаться душами, достигая неимоверной близости. На удивление, ревности не было и в помине – лишь тоска по несбыточному и постоянные обвинения себя в гормональной нестабильности. Гарри мечтал о таких же отношениях, какие были у Тома и Северуса – несомненное равноправие и полное понимание друг друга, но при этом они ухитрялись оставаться каждый сам собой. После усиленных раздумий над союзом Тома и Северуса на Гарри всегда накатывала волна необъяснимой на первый взгляд хандры. Со временем он осознал, что его привлекают не только таланты и способности Тома, не только убаюкивающая нежность его магии и искренняя забота о нем самом, о Гарри, но и физические аспекты – его сердце щемяще замирало от улыбки Тома и, напротив, пускалось вскачь, когда тот дружески обнимал за плечи. Гарри как-то раз пропустил мимо ушей все наставления, данные по ходу показательного боя между Северусом и Томом, просто любуясь, как они двигаются по залу, словно танцуя неведомый завораживающий танец.

Это стало последней каплей для Поттера и вылилось в гневную отповедь самому себе.

«Я больной на голову ушлепок! Как я еще не докатился до зависти, разрушающей любую дружбу?! Я смотрю на Тома и Северуса и пытаюсь представить, как бы чувствовал себя, окажись на месте любого из них. Это неправильно! Так нельзя! – Гарри очень хотелось бы соврать себе и решить, что ему все только показалось, но мысли о близких не выходили у него из головы и начинали мешать жить – как в тот раз на тренировке, когда пришлось соврать, что чувствует себя нехорошо. – Как же было стыдно, когда Северус с тревогой в глазах кинулся меня диагностировать, а Том заботливо наколдовал мне кресло! Я впервые солгал им прямо в глаза! Так не может продолжаться… – Гарри был рад, что его никто не видит – он забрался в дальний уголок парка, чтобы побыть немного в одиночестве и разобраться с собственными глупыми порывами. – Я ни за что не смогу отказаться от присутствия Тома и Северуса в моей жизни, но я не должен создавать им трудности своим неуместным влечением. О Мерлин! Меня даже не удивляет, что я не выделяю никого из них – они оба мне дороги. Может, это и в самом деле гормоны играют со мной злую шутку? Мне даже не под силу решить, кто из них меня больше притягивает: Том или Северус? Я же вроде должен интересоваться кем-то одним… а не двумя сразу. Так не бывает! Придурок! Нечего зариться на чужое счастье! – он схватился за голову. Хотелось расплакаться, как было в раннем детстве, пока он не понял всю тщетность проливаемых слез. – Пойди подрочи и успокойся – нет ничего! Ничего! Тебе просто показалось! Ты по-прежнему благодарен им за то, что вытащили тебя с того света и согрели своим добрым отношением. Не смей портить им жизнь!» – взывая к собственному разуму, Гарри не заметил, что за ним наблюдают, пока не услышал:

– Не с-стоит рас-страиватьс-ся из-за того, что ты не в с-силах из-зменить.

Гарри вскинул голову и увидел растянувшуюся рядом Нагайну.

– З-здравс-ствуй. Давно не виделис-сь.