Однако до 1890-х годов скачки были необычны тем, что допускали расовую интеграцию в своих низших и средних звеньях. На добеллумском Юге лучшие наездники и тренеры были рабами, и после освобождения они вместе с новым поколением продолжали ездить и тренировать лошадей в Позолоченный век, создав тесное и процветающее сообщество, центром которого стал Лексингтон, штат Кентукки. По меньшей мере дюжина жокеев, участвовавших в первом Кентуккийском дерби в 1875 году, были чернокожими, но их статус стал частью более масштабного соревнования Реконструкции. Чернокожие могли быть лучшими тренерами и жокеями, но белые владели лошадьми и контролировали ипподромы, как выяснил Айзек Мерфи, ведущий жокей страны. Мерфи был слишком хорош; он стал слишком грозен. Оклеветанный, не допущенный к лучшим лошадям, больной от постоянной необходимости сбрасывать вес, он умер в тридцать пять лет. С триумфом Джима Кроу чернокожие жокеи и тренеры исчезли как на Севере, так и на Юге.79
Элитный спорт перетек в спорт среднего класса, подстегиваемый растущим беспокойством по поводу предполагаемой феминизации американской культуры. Слова "сисси", "молликоддл" и "киска" вошли в язык как термины, обозначающие не мужественных мужчин. Футбол, бокс и охота были призваны вернуть мужественность. В футбол играли сыновья богатых людей и представители среднего класса; от многих более ранних игр он отличался тем, что, как и бейсбол, был командным видом спорта, требующим организации, координации и руководства, то есть тех качеств, которые были характерны для новой экономики. Игра в организованный футбол обычно означала посещение подготовительной школы или колледжа. Бедняки, как правило, не ходили в колледж, хотя индийские школы-интернаты, такие как Карлайл, служили суррогатом и порождали знаменитые футбольные команды. Как и скачки, футбол был одновременно и спортом, и важным социальным событием.80
Когда спорт богатых и средних слоев населения вторгался в жизнь бедных, он мог стать причиной социальной напряженности. Велоспорт, ставший чрезвычайно популярным в 1890-х годах, был одним из немногих видов спорта, в котором могли участвовать как женщины, так и мужчины, но он всегда был уделом среднего и высшего класса. Шестидневные велосипедные гонки в Мэдисон-сквер-гарден привлекали зрителей из рабочего класса, но поскольку для этого требовалось купить велосипед и место для езды на нем, велоспорт в значительной степени исключал городскую бедноту, как черную, так и белую. Когда городские велосипедисты ехали на работу по Уолл-стрит, пересекая иммигрантские кварталы, они раздражали пешеходов и часто сбивали детей. Жители в ответ создавали препятствия на улицах и забрасывали велосипедистов камнями и мусором.81
Верно и обратное: когда деятельность бедных вторгалась в пространства, на которые претендовали богатые, она встречала сопротивление и подавление. В конце XIX века охота превратилась в спорт, правила которого определяли богатые и средние спортсмены. Дичи становилось все меньше, и для ее сохранения потребовались законы об охране природы, но эти законы ложились тяжелейшим бременем на тех - индейцев, бедных белых и черных, сельских жителей, - кто охотился ради пропитания или заработка. Богатые люди охотились, чтобы вырастить свое мужское достоинство, а не для того, чтобы прокормить семью. Они устанавливали правила честной охоты, ограничивали количество убитых, определяли, какие животные считаются дичью, устанавливали сезоны и стремились сохранить среду обитания, чтобы иметь достаточно дичи для убийства. Они использовали государство для пресечения деятельности тех, кто игнорировал эти нормы.82
Спортсмены-иммигранты сначала играли в игры своих стран, но, подобно персонажу Йекля, они, и особенно их дети, увлеклись американскими играми. Иммигрантский спорт группировался либо вокруг этнических клубов, таких как немецкие турнвейнс и богемские сокол-холлы, которые часто имели спортивные залы, либо вокруг ирландского спорта, организованного братскими и политическими организациями, такими как ирландский клан На Гаэль. К 1890-м годам старая деревенская атлетика уступила место американской, и в городах стали появляться ирландские общественные и атлетические клубы, часто связанные с бандами или политиками. Еврейская ассоциация молодых людей, созданная по образцу YMCA, пропагандировала "мускулистый иудаизм", а ее спортивные залы и атлетические мероприятия стали характерной чертой жизни немецких евреев.83