Читаем Untitled полностью

В своих расовых отношениях, трудоустройстве иммигрантов и детей иммигрантов, обещаниях о воздержании и трудовых отношениях бейсбол в лучшую и худшую сторону отражал все более разнообразное, городское и индустриальное общество, которое его породило. Чтобы предотвратить переходы в другие лиги и наказать за плохое поведение, Национальная лига Сполдинга добавила к пункту о резерве черный список. Бейсболисты, большинство из которых были выходцами из рабочего класса и многие из которых были ирландцами и немцами, предприняли собственную попытку кооперативного содружества, создав в 1890 году независимую Лигу игроков. Среди мятежников был и Келли. Результатом стала Война Братства (Brotherhood War - общее название организованных квалифицированных рабочих) и поражение игроков. Сполдинг был архитектором их поражения. Американский бейсбол во многом напоминал американский бизнес и, если уж на то пошло, американскую политику. Политики Таммани были ранними владельцами команд в Нью-Йорке, контролируя, в частности, "Нью-Йорк Джайентс "76.

Те американцы, которые отрицали существование социального класса в Америке, были мудры, игнорируя спорт, который с определенной точностью прослеживал границы социального класса и нарушения этих границ. В значительной степени спорт сформировал линию обороны внутри американской социальной элиты между "обществом" и нуворишами. Как сказал Дж. П. Морган, "бизнес можно вести с кем угодно, но кататься на яхте можно только с джентльменом". Деньги давали людям досуг и пространство для игры, но эта игра приобретала социальную значимость, поскольку происходила в целом ряде новых институтов. Чтобы играть в гольф и теннис, богатые люди создавали загородные клубы. Чтобы играть в городе, они создавали эксклюзивные городские атлетические клубы. Чтобы кататься на лодках, они создавали яхт-клубы. Они гоняли своих рысаков на окраине города, но все больше и больше они гоняли их и чистокровных лошадей на сложных треках по правилам и условиям, которые они контролировали. Доступ к таким местам был ограничен. Хауэллов пригласили в охотничий клуб "Рокавей", чтобы посмотреть игру в поло. Это был, как он писал, "набор лошадиных, довольно утомительных богачей", которые вскоре узнали, что Хауэллсы "не их тип "77.

Август Бельмонт понимал это. Его волновали и лошади, и социальный класс. "Скачки, - говорил он, - для богатых". Бельмонт был немецким еврейским иммигрантом, агентом Ротшильдов, который женился на дочери

76. Riess, City Games, 86-87, 103-4; Levine, Spalding, 49-69; Harold Seymour, Baseball: The Early Years (New York: Oxford University Press, i960), 86-87, 92-93, 106-11,

коммодора Мэтью Перри, принял христианство и после Гражданской войны занимал пост национального председателя Демократической партии. Он стремился к примирению элит Севера и Юга и нашел в своем и южанском взаимном увлечении скачками средство для этого.76

Знание лошадей и владение ими давали богачам статус, но были и ограничения. Статус Бельмонта зависел не только от его богатства, но и от его брака и обращения. Хотя как глава Демократической партии он общался с политиками Таммани, он не был одним из них; тем не менее, их общие интересы включали как лошадей, так и политику. Ипподром Саратога был совместным предприятием Джона Морриси, бывшего призедента и политического фиксера Таммани, и таких людей, как Корнелиус Вандербильт, но социальные границы не исчезли. Ричард Крокер, босс "Таммани", оказался достаточно успешным владельцем лошадей, чтобы выиграть Эпсомское дерби в Англии, но это не сделало Крокера джентльменом. Окончательный момент антисемитизма в элите наступил в Саратоге в 1877 году, когда отель Grand Union отказал в приеме ведущему немецкому банкиру-еврею Джозефу Селигману и его семье, потому что они были "израильтянами", чье присутствие оскорбляло христианскую клиентуру. То, что Селигманы имели тесные связи с Республиканской партией и что брат Джозефа был старым другом Улисса С. Гранта, не имело значения. В 1893 году нью-йоркский Юнион-клуб отказал племяннику Джозефа в членстве.77

Спорт по-прежнему патрулировал границы. Ложи новых ипподромов предназначались для богатых, но были и трибуны для тех зрителей, у которых не хватало денег на лошадей, но все же было достаточно денег и времени, чтобы добираться до ипподромов на окраине города или на летних курортах вроде Саратоги, чтобы посмотреть скачки. Азартные игроки из рабочего класса, у которых не было ни времени, ни средств на посещение ипподрома, делали ставки у букмекеров в салунах.78

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука