Unknown

– Ничего страшного, леди Эвелин, – залебезил лорд, с все возможной любовью глядя на меня, – тут только моя вина и я готов ждать в вашей компании столько, сколько потребуется.

Видя такой напор и чувствуя, как по спине бегут неприятные мурашки от подобного внимания, мне хотелось поскорее избавиться от компании виконта. Вот только законами гостеприимства пока что нельзя было пренебрегать. На данный момент у меня нет рычага, с чьей помощью можно надавить на императора и заставить того, закрывать глаза на жалобы других аристократов, являющихся его подданными. Ещё рано лезть на рожон.

– Вы так добры, – продолжала я игру, правила которой изучала с малых лет. – Тогда могу ли я надеяться на вашу благосклонность и проявить неучтивость? – и, дождавшись кивка, продолжила: – Прошу, поведайте о причинах вашего столь неожиданного визита.

Молодой мужчина смахнул со лба белокурую прядь, будто нарочно побуждая лучше рассмотреть свои правильные черты лица и кожу без единого изъяна, а затем ответил:

– До меня дошёл слух, что вам требуются хорошие ремесленники, и я решил протянуть вам руку помощи. Выбрав лучшего плотника и каменщика в своих землях, я поспешил к вам на выручку, надеясь в качестве платы получить лишь повод для знакомства с вами. И теперь, добившись желаемого, спешу предложить вам услуги моих людей до тех пор, пока вы сами их не отпустите, – сказанное было подкреплено искренней улыбкой, призванной меня ослепить.

Наверное, расти я в любви и постоянной заботе, не зная тёмной стороны жизни, то сразу бы растаяла под напором такой искренности. Вот только являясь позором рода сразу для двух семей, я давно уяснила одно – бесплатная вырезка только в капкане. А ещё, насколько я успела узнать – разодетый в пух и прах человек не склонен к благотворительности. Волонтёры одеваются скромно, избегая серебра или тем более золота в отделке нарядов, тем самым стараясь не демонстрировать своё превосходство над теми, кому в жизни повезло меньше. Чего точно сейчас не скажешь о виконте Кейбэлле. Его наряд потрясал украшениями, а так же давал понять, насколько человек передо мной обеспечен деньгами.

И последний факт не в его пользу – деятельность предложенных ремесленников. Он серьёзно предлагает резчика по дереву туда, где деревья уже давно не растут? Или того же каменщика в земли, где нет горных массивов? Скрытая издёвка? А может банальный расчёт на то, что я откажусь от бесполезных для меня в данный момент мастеров? Что ж, если дело в последнем, то его надежды пусты.

Быстро сделав свои выводы и при этом, не переставая излучать радушие хозяйки забытых всеми земель, я в итоге произнесла:

– Как благородно с вашей стороны. И слишком щедро для того, кто не может претендовать на соседские узы. Ваш надел, насколько я понимаю, находится достаточно далеко отсюда? – уточнила, прекрасно помня даже самые мелкие фамилии и их территории на карте империи. Не мудрено, ведь она всегда висела в моих покоях пока я жила с матерью. Если задуматься, то эта женщина любые полезные знания обращала в игру, чтобы начать обучать меня едва ли не с пелёнок. За такое можно было бы похвалить, если бы тем самым она не забрала у меня обычное детство.

– Могу я быть честен с вами? – между тем поинтересовался виконт и, не став дожидаться от меня ответа, продолжил: – Так же как и вы, мне не хочется ходить вокруг да около. Мне будет больше по душе вот так сразу открыть вам свою прямолинейную сторону.

Ой, ли? О какой прямолинейности речь, если в каждой фразе этого человека так и сквозит полуправда? Неужели слухи о моём затворничестве породили заблуждения на мой счёт? Или же мой собеседник считает меня слишком наивной в силу возраста? Ладно, не важно, просто подыграю и посмотрю, что будет дальше.

– Я вся во внимании, – последовали мои вежливые слова.

– На самом деле это наша не первая встреча, – сумел удивить меня виконт. – Возможно, вы не помните, но я присутствовал на вашем бракосочетании, больше похожем на… двойное погребение, – последовал сочувственный вздох. – Тогда, видя печать несчастья на вашем прекрасном лике, мне безмерно хотелось помочь вам! Однако всего лишь виконт в тот миг ничего не мог сделать. Поэтому теперь, узнав о новых трудностях, нависших над вашей прелестной головой, я хочу хоть немного облегчить ваше бремя и стать вашим близким, надёжным другом, – к концу пылкой речи мужчина встал с софы и рухнул на колено передо мной. И всё ради того, чтобы в доказательство своей искренности осыпать тыльную сторону моей ладонь градом из поцелуев.

Стараясь не слишком очевидно вжиматься в спинку софы, я, еле скрывая гримасу брезгливости на лице, уточнила:

– Какие именно трудности вы имеете в виду, виконт Кейбэлл?

Ослабив на миг хватку после моего вопроса, щёголь дал мне шанс освободить свою ладонь из своего цепкого хвата, и со слишком явным сожалением на лице поведал: