Unknown

Ладно, кто не рискует, то не пьет шампанского. Я задала вопрос, и мне с готовностью ответили, что это был лорд Джон Грей, который попросил доставить витриол в его дом на Честнат-стрит.

Ощущая себя Алисой в кроличьей норе (у меня все еще немного кружилась голова из-за недостатка сна и усталости от путешествия из Шотландии), я спросила, как пройти на Честнат-стрит.

Дверь мне открыла необыкновенно красивая молодая женщина, и по ее одежде сразу можно было понять, что она не прислуга. Мы удивленно моргнули, глядя друг на друга: она тоже явно не меня ожидала увидеть, но когда я спросила лорда Джона, сказавшись старой знакомой, девушка с готовностью пригласила меня войти, пояснив, что ее дядя вот-вот вернется, он только взял лошадь, чтобы подковать.

– Наверное, вы думаете, что он мог бы послать слугу, – извинилась юная госпожа, которая представилась как леди Доротея Грей, – или моего кузена. Но дядя Джон никому не доверяет своих лошадей.

– Вашего кузена? – переспросила я, медлительно прослеживая в уме семейный связи. – Вы говорите о Уильяме Рэнсоме, да?

– Да, об Элсмире, – подтвердила она, удивленная, но обрадованная. – Вы его знаете?

– Мы встречались пару раз, – ответила я. – Простите, что спрашиваю... а как он вообще очутился в Филадельфии? Я... э-э... Насколько я знаю, он был отпущен под честное слово и с остатками армии Бергойна отправился в Бостон, чтобы уплыть домой, в Англию.

-– О, так и есть! –сказала леди Доротея. – В смысле, отпущен. Но он сначала приехал сюда, чтобы увидеться с отцом – с дядей Джоном, то есть – и с моим братом, – ее большие голубые глаза немного омрачились при этих словах. – Боюсь, Генри очень болен.

– Мне так жаль слышать это, – искренне, но кратко сказала я: меня больше интересовало присутствие здесь Уильяма. Но прежде чем я успела спросить что-нибудь еще, на крыльце послышались быстрые легкие шаги, и парадная дверь открылась.

– Дотти? – произнес знакомый голос. – Ты не знаешь, случайно, где... О, прошу прощенья.

В гостиную вошел лорд Джон Грей и остановился, увидев меня. А потом он действительно меня разглядел, и его челюсть отвисла.

– Как приятно снова увидеть вас, – любезно произнесла я, – но мне жаль, что ваш племянник болен.

– Благодарю, – ответил лорд Джон и, несколько настороженно меня разглядывая, низко склонился над моей рукой в изящном поцелуе. – Очень рад снова видеть вас, миссис Фрейзер, – добавил он совершенно искренне и, после секундного колебания, разумеется, не мог не спросить: – А ваш муж?

– Он в Шотландии, – сказала я, чувствуя некоторое злорадство, когда заметила мелькнувшее на его лице разочарование. Но лорд Джон быстро стер его, как настоящий джентльмен и солдат. Он в самом деле был одет в военную форму, что меня удивило.

– Вижу, вы вернулись к действительной службе? – спросила я, изогнув брови.

– Не совсем. Дотти, ты уже позвала миссис Фиг? Уверен, миссис Фрейзер будет рада подкрепиться.

– Я только что пришла, – поспешила сказать я, когда Дотти подскочила и вышла.

– Вот как.

Будучи человеком воспитанным, лорд Джон не задал вопроса «и зачем?» (хотя, тот явно отразился на его лице), но предложил мне сесть и сел сам с каким-то странным выражением лица, будто пытался придумать, как спросить о чем-то неловком.

– Я очень рад видеть вас, – снова медленно произнес он. – Вы... Не хочу показаться невоспитанным, миссис Фрейзер, простите меня пожалуйста, но... может, вы пришли, чтобы принести мне послание от вашего мужа?

Он ничего не мог поделать с тем огоньком, что засветился в его глазах, и мне было почти жаль его, когда я покачала головой.

– Сожалею, – сказала я, удивившись, что так и есть. – Я пришла, чтобы просить об услуге. Не для меня лично – для моего внука.

Лорд Джон моргнул.

– Вашего внука, – непонимающе повторил он. – Я думал, что ваша дочь... О! Ну, конечно, я забыл о приемном сыне вашего мужа... его семья здесь? Это один из его детей?

– Да, все верно.

И без дальнейших церемоний я объяснила ситуацию, описав состояние Анри-Кристиана и напомнив лорду Джону о его щедрости, когда более четырех лет назад он прислал мне купоросное масло и стеклянный пеликан.

– Мистер Шолто – аптекарь на Уолнат-стрит – сказал мне, что продал вам большую бутылку витриола несколько месяцев назад. И я подумала... У вас, случайно, он не сохранился?

Я даже не пыталась скрывать, как он мне нужен, и выражение лица лорда Джона смягчилось.

– Сохранился, – ответил он и к моему удивлению улыбнулся так, будто солнце вышло из-за облаков. - Я купил его для вас, миссис Фрейзер.

МЫ ТУТ ЖЕ ДОГОВОРИЛИСЬ: лорд Джон не только даст мне купоросное масло, но также купит любой другой необходимый медицинский инструмент, который может мне понадобиться, если я соглашусь сделать операцию его племяннику.

– Доктор Хантер извлек одну из пуль на Рождество, -– сказал лорд Джон, – и это несколько улучшило состояние Генри. Но другая остается недоступной, и...

– Доктор Хантер? – перебила я его. – Вы имеете в виду Дэнзелла Хантера?

– Именно так, – удивился Грей и чуть нахмурился. – Не хотите ли вы сказать, что знаете его?