Unknown

Возможно из-за усталости, утреннее видение оказалось “слепым”. Паря в туманной дали, видящая лишь чувствовала запах табака и слышала диалог. Понять - кому принадлежали голоса - не составило большой сложности. Демьян и управной ССВ Роман Валентович Политов обсуждали малопонятную для ее вялого мозга тему. Она касалась работы ССВ. Сознание видящей, если сначала и пыталось уловить суть беседы, то затем просто утонуло в звуках и тембрах голосов.

- Юлий сделал, что смог, Роман Валентович. Но блок на таможеннике был слишком прочным, - голос вэйна веял теплым ветром спокойствия и уверенности.

- Да знаю я, - недовольное ворчание управного. - Единственный язык, что мог вывести на нашего коллекционера, и тот сдох. Лучший чтец, называется!

- Но он хотя бы вэйтон блока разглядел: фиолетовый. Какая никакая, а зацепка. Вэйнов с таким цветом вэи не так и много встречаются, не так ли? Вот, смотрите, - шелест бумаги. - На неделе просмотрел все зафиксированные за год вэйвсплески со следами фиолета. Пра-тройка показалась мне подозрительной. Здесь, - снова бумажное шуршание, - вдоль поймы реки Зель в начале года был отмечен смазанный фиолетовый след. И, что интересно, всего в паре-тройке сотен верст к югу от этого места в течение года пропадали люди. Из-за того, что этот квадрат делит меж собой сразу четыре волости, смерти не привлекали внимания из-за своей псевдомалочисленности. Якобы на каждую волость приходилось допустимое количество смертей. Из-за суровых условий местности они списывались на несчастные случаи. Коварная переправа реки, дикие звери, частые оползни.

- Я пошлю туда пятерку, - представительный баритон управного.

- На карте нет обозначения, но здесь есть хутор Висяки, - шелест бумаги. - Он упоминается в одном из показаний. Пусть начнут с него. Оттуда прошерстят ближайшие селения. Возможно выловят что-нибудь.

- Эх, если бы ты взял на себя группу Горохова, - слышится сожаление.

- Роман Валентович.

- Да помню-помню. Дурак я, что подписал. Ты, кстати, угн когда отдашь?

- Он мне пока нужен.

- Смотри не потеряй, Демьян. Мне его еще в секретку возвращать.

- Кстати о секретке. Я бы посоветовал разнести все невесомые латы по разным секторам.

- Это еще зачем? Ты что, думаешь, что кто-то сможет взломать ее? - смех. - Сомневаюсь, что найдутся такие смельчаки.

Покачав сознание видящей на волнах звуков, дар осторожно вынес его к берегам благодатной тьмы.

***

Мрачные стены приюта странным образом повлияли на Люсеньку. Не испугали, не навеяли уныния. Наоборот. Пока Тиса по списку сдавала часть снадобий Степаниде Силовне, Люся активно взяла в свои руки раздачу пастилок и мыла приютным. Для этого Жорик по просьбе девушки вынес корзину в коридор, да так услужливо и держал, не спуская на пол. Тут же выстроилась очередь желающих получить подарок. Курносая Праскева ужом вилась вокруг раздачи, весь платок издергала на своей седой голове, пытаясь убедить гостью “не беспокоиться” и переложить эту задачу на ее плечи. Тщетно. Люсенька лишь шире улыбалась и продолжала благотворительное дело. Вот так, чистосердечное желание помочь людям иногда бывает непробиваемей любого иного. Помимо “аптечных подарков” девушка раздавала и печения с изюмом и корицей, которые специально вчера испекла вместе с матерью и кухаркой. Что хорошо, Люся отлично запоминала лица, и ни разу не выдала в одни руки по два подарка. Хитрецам, что вставали в очередь повторно, ничего лишнего не светило.

Тиса закончила объяснять смотрительнице действия лечебных средств и оставила ее в приемной перебирать обретенные “богатства”. В коридоре продолжал толпиться народ. Старички, старушки, дети, женщины тянулись к Люсеньке как к ясному солнышку. Убедившись в том, что Люсе не нужна ее помощь, Тиса окликнула знакомую нянечку.

Дородная нянька Рая добродушно покачала тонкую ладонь девушки в своих огромных ручищах. И с удовольствием согласилась проводить Тису на второй этаж в лазарет. Слава Единому, комната оказалась почти пуста. Больные чувствовали себя настолько лучше, что спустились вниз, прослышав о подарках. Из двоих больных, что Тиса с вэйной пользовала в прошлый приезд, в лазарете остался лежать только костлявый старичок Ленька. Он встретил посетительниц лукавым прищуром. На вопросы о самочувствии отвечал охотно, все больше с шутками.

- Усе роблю, как сударыня Агата Федоровна баяла, - рассказывала Рая. - Ноги теперича у него не такие синие, Тиса Лазаровна. Встает уж сам по нужде. Поди мазь чудодейственная, не иначе.

Тиса посоветовала продолжать лечение еще пару недель, и давать больному больше питья.

- Коль еще не торопитесь, может взглянете на младенчика? - спросила Рая и потянула травницу в смежную комнату. Тиса махнула старичку рукой. Старый шельмец послал красавице воздушный поцелуй на прощание.

В соседней комнате лазарета молодая женщина, одна из тех прачек, что Тиса как-то видела у колодца, сидела на койке и качала на руках замотанного в старое одеяло малыша. На звук открываемой двери, женщина дернулась.

- Не волнуйтесь, пожалуйста, - поторопилась сказать Тиса. - Я травница. Что с ним?