Unknown

Так вот, на подходе к Шетланду наши У-боты как будто ждали. Согласно шифрованному боевому заданию мы должны были встретить американцев на подходе к одному из проливов между островами. Естественно название пролива было подвергнуто двойному шифрованию. И что же?! Ждали нас там Томми!

Войти то, мы вошли в тот треклятый пролив, а он узкий и скрытый, как, наверное, женское естество у русалки. Я первым шёл, а Тим на своём новобранце следом в трёх кабельтовых за нашей кормой. В подводном положении шли, скрытно, и малым ходом, осторожненько так, на манер Гензель и Гретель по хлебным крошкам. Вдруг слышу, в носовой части по правому борту скрежет по корпусу. Кто из подводников раз услышал – век не забудет, если выживет. Короче минреп то был, стальной трос морской мины. Ну не тебе мне, травленному морскому волчаре это рассказывать. Я машину застопорил, а у Шульца, что за мной шёл, акустик это услышал и Тим тоже встал, как вкопанный. Дал я самым малым назад и опять скрежет, только уже по корме, с левого борта. Обложили нас, чёртовы бритты своими минами со всех сторон. Я стою на командирском мостике и матерюсь на чём свет. Ну, попал старый кот Макс в мышеловку, как распоследний бэби-пуссикэт.

В общем, с меня семь потов сошло, пока я среди мин малыми ходами вперёд-назад тыкался и на волю выбирался. Но мне повезло, мой чёрный котяра цел остался. А вот Шульц бедолага на мину таки напоролся. Ему взрывом всю кормовую часть разворотило. Всплыли они кое-как и на банку прибрежную, на камни выбросились. Мы всплыли и видим, что У-бот Шульца на правый борт лёг и прибоем его о камни бьёт, а вместо кормы дыра рваная чёрная. Страшное дело, не дай бог! Сняли мы экипаж и самого Тима последним, как положено. Хотя он тяжкую контузию получил и голову разбил капитально, но с борта своего ушёл только за последним своим моряком. Тут через полчаса часа после взрыва мины, когда мы ещё не закончили спасательные работы из-за северной оконечности острова мамой уточкой выплывает английская канонерка, а за ним красавец-селезень сам эсминец типа Хант. Ну, как водится, давай долбить по нам из всех стволов.

Мой котик-уботик только успел начать погружение и быть бы нам всем подсоленным мясом, рыбьей закуской, но помог случай или моё, тфу-тьфу, чтоб не сглазить кошачье везение. У нас ведь мурлык, как говорят девять жизней. Торпедный запас на борту у Шульца, слава богу, от минного взрыва не детонировал и когда один из английских снарядов к нему в гости зашёл очень этому делу обрадовался. Фейерверк вышел капитальный, мы ещё полностью не погрузились и мало что оглохли, но и швырнуло нас взрывной волной под зад крепенько. Предало, как говориться, ускорение в глубину. Томми видимо решили, что удачно попали и даже обстрел прекратили. Ну а мы, не будь дураки, давай бог ноги…

Мне вспомнилось, как мой бывший старпом Шульц рассказывал о случае из своего детства, когда старая цыганка из бродячего цирка нагадала ему море и капитанство и ещё сказала, что его первый рейс в этом качестве будет для него и последним. Так оно и вышло, хоть Тим и вернулся живым из того похода, однако в море, не то что в качестве командира, но и вообще больше не вышел, но это уже другая история.

Глава 9.

“Кригсмарине против Тирпица”

Мне пришлось вспомнить о том давнем разговоре со своим старпомом Шульцом весной сорок четвёртого года. Тогда после потопления английского парусника-ловушки Тим отчитал меня, как мальчишку. Высказался он тогда ясно и категорично, де, мой интеллигентский либерализм и мальчишеская игра в рыцарство уже дважды чуть было не погубили лодку и экипаж. Особо запомнилась мне его решительная тирада:

- Ты хочешь быть и либералом и патриотом одновременно? Не получиться. Нельзя быть единовременно героем и предателем. Будь проще, Отто! Будь честнее! Будь патриотом без оговорок!

В марте сорок четвёртого я был откомандирован начальством в незабвенный Сен-Мэло. Городок до недавнего времени был базой наших подлодок на Ла-Манше. База в Бретани закончила свою эвакуацию, и нам предстояло завершить её, перевезя архивы со штабными документами в Германию. Здесь я вновь я встретил старых друзей. Самого командира флотилии капитан цур зее Клауса фон Рэя, ветерана-подводника первой мировой и близкого друга моего крёстного отца, легендарного Отто Виддигена. Он лично встретил меня на аэродроме, у первой ступеньки трапа связного Хейнкеля-46⁵⁰.