Уникум

В баке «Цундапа» бензина оставалось две трети от объёма, долил из канистры, что на коляске закреплена была, теперь надолго топлива хватит. Пока мотоциклистов и грузовик не начали искать, я планировал покинуть эту зону. Лётчиков предупредил, что немцы к пасечнику могут нагрянуть, так что им лучше в лесу укрыться. И следы замаскировать, чтобы не было видно, что они в лес сворачивали.

У старшего поста планшетка была, а в ней карта. Обозначений немного, но куда больше, чем у унтера, что муку вёз, и я хотя бы разобрался, что здесь и где. Катил я в сторону, куда грузовики с эмблемами люфтваффе двигались. Хотелось разведку провести, глянуть на аэродром, определить, по зубам ли он мне. Прикинуть, какие силы для его уничтожения надобны.

Когда передавал трофеи, то забрал себе кобуру с «люгером» артиллерийской модели. Машинка великолепная, и я не прочь получить её в качестве наградного оружия. Автомат капитану отдал, а из одного магазина выщелкал патроны — мне тоже пригодятся. Зря, наверное, — помимо пулемёта, установленного на коляске, мне достались два карабина и МП с шестью запасными магазинами.

Скорость держал приличную, один раз даже до пятидесяти километров в час разогнался — с холма скатываясь, а так не выше тридцати двигался. Ехать долго пришлось, причём в одном месте не там свернул, пришлось возвращаться. Наконец заметил на горизонте постройки среди деревьев, но это не очередная деревня, кажется, там есть самолёты. Остановился, достал из коляски бинокль и убедился, что не ошибся. Аэродром, фронтовой, бомбардировочный. Жаль, не штурмовой, но и так неплохо. Убрав бинокль на место, достал планшетку с картой ефрейтора и отметил местоположение аэродрома. Теперь стоит вскрыть систему охраны, узнать, что за часть здесь стоит и сколько тут самолётов.

Приметив в стороне рощицу, я прикинул, нельзя ли разместиться в ней и оттуда наблюдать за аэродромом. Однако, подумав, отказался от этой мысли — слишком явное место для наблюдения, роща должна быть под присмотром, нужно что-то другое поискать.

Стронул тарахтевший на холостом ходу «Цундап» с места и покатил дальше. Пришлось объехать аэродром, пока не нашёлся отличный овражек, заросший кустарником. Конечно, высоких деревьев тут нет, чтобы с верхушки изучить расположение аэродрома, но как укрытие место идеальное.

Скатившись вниз, я прихватил топорик, который нашёл в багажном отсеке коляски, пока трофеи изучал, и, нарубив веток, замаскировал машину. После этого осмотрелся — вроде тихо, хотя чувство направленного на меня взгляда имелось, — расстелил кусок найденного в машине брезента и стал готовиться к приёму пищи. Третий час уже, а я так и не успел поесть, всё некогда было. Под рукой автомат и моя «Светка», плюс пара гранат и наган. В случае чего шуметь всё же нежелательно. А готовил я похлёбку. Мне так супу что-то захотелось, что решил не отказывать себе в этом желании. Фляжки, что у тех трёх немцев на посту были, я лётчикам отдал. А у постовых ещё двухлитровый термос с кофе оказался. Причём термос не немецкий, а наш. Себе его оставлю. Их мало выпускали, я всего один видел до войны, у комполка. Термос я не трогал, хотя кофе попробовал. Это, конечно, не какао, но тоже ничего, тем более молоко добавлено и немного сахара.

Проезжая речку я заполнил все четыре имевшихся у меня фляжки. Срубил сухой куст и, выкопав ямку своей лопаткой, развёл костёр. Слил из одной фляжки воду в котелок, плюс половину из другой, и подвесил котелок над костром. Чай не буду заваривать, пока кофе не закончится.

Чужой взгляд всё елозил по мне, неприятный, жгучий. Я же прикидывал, кто за мной наблюдает. Наши или немцы? И те, и другие могут — аэродром неподалёку, и трёх километров нет. Вполне возможно, тут кто-то из наших диверсантов окопался.

Костерок у меня бездымный, не видно его со стороны. Когда вода закипела, я посолил ее и кинул в котелок нашинкованную луковицу, чуть позже добавил макарон. При этом демонстративно достал гранату, выдернул кольцо и положил под ногу, прижав подошвой сапога предохранительный рычаг. Гранат у меня было ровно девять: шесть немецких «колотушек» с поста и три моих: две Ф-1 и одна противотанковая, сорокового года выпуска. Так и продолжил заниматься готовкой — с гранатой под ногой. Вскрыл банку с тушёнкой и приготовился вывалить половину в котелок. Получится отличная мясная похлёбка.

И всё же я прав, я тут не один, никого не видел, но чувство не отпускало.

— Ладно, выходите, я вас вижу.

Особой надежды, что моя уловка сработает, не было, однако секунд через десять кусты раздвинулись, и ко мне вышли двое: двухцветные камуфляжные костюмы, пилотки, заросшие лица, у одного СВТ, как у меня, у другого ППД и пистолет — видимо, командир. Да и планшетка только у него. Знаков различия не видно. Вернув чеку на место, я убрал гранату, встал и козырнул, представившись:

— Старший лейтенант Бард. Выполняю особое задание командира Шестьдесят третьего стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Петровского.

— Это тот Бард, что под Луцком немцев удачно бил?