Умышленная блокировка

В отделе женского белья отец попытался мне что-то указывать, но я его посадила на пуфик, мол, не переживай, разберусь. Хотя, как я могла разобраться, если впервые тут, и что вообще есть и надо. Видя мою нерешительность, продавец-консультант тут же предложила под сарафан бюстье. Говоря проще, это спортивная облегающая майка, которую какой-то умник взял и разрезал пополам. Уже через минуту я стояла в примерочной. Я опять испугалась себя, хорошо, что меня никто не видит. Померила несколько фасонов, оторвав бирку, я просунула руку за штору и отдала ее продавщице, та хотела было возмутиться, но оставила меня в покое.

Через пять минут мы с отцом сидели и лопали пиццу. Я так проголодалась. Похоже, что он не меньше моего, весь изнервничался. Мне совершенно не хотелось идти в гостиницу, хотелось гулять, почувствовать новое тело. Увидеть взгляды, осознать, кто я такая.

Мама нас не поняла, она даже не узнала меня, но это отдельная история. А вот на следующий день, когда мы пришли в больницу, отца встретил наш доктор. Он обратился к нему, мама принципиально не пошла с нами. Доктор спросил у отца, когда я подойду для окончательного ответа. А я ведь стояла рядом, практически смотрела в упор, а он не узнавал меня. И только когда отец предложил доктору самому спросить меня, только тогда он увидел, кто я.

— Значит, да, — сказал он.

«Да» означало, что мы ничего не будем делать, что оставим все на своих местах. Что у меня теперь будет другая жизнь, я еще не знала хорошо это или нет. Ну что же, Лешка, так меня звали до сегодняшнего дня, теперь я буду Женькой, это имя мне давно нравится, а почему бы и нет.

Обратно мы ехали на поезде. Мама молчала, я все жалась к отцу, он обнимал меня, целовал в лоб и что-то мурлыкал, ну прямо как кот. Я боялась своего города, боялась друзей, мне становилось страшно. И только после того, как отец сказал, что мы переедем, успокоилась и сладко уснула.

Эксперимент природы, мутация, новый шаг в развитии человечества, что это? Кто я? Почему я, и зачем это? На эти и еще сотни других вопросов я не знала ответов. Как это повлияет на мою жизнь, не знаю. Кажется, за это лето я так повзрослела, не просто выросла, не просто поменяла «он» на «она», я стала совершенно иной. Другие чувства, даже запахи теперь другие. И сны, которые приходят ко мне, также стали другими. Мне хочется петь, прыгать, кричать, рисовать, свистеть и стоять на голове. «Интересно, я смогу превратиться в бабочку или так и останусь в коконе?», — думала я, смотря в окно, за которым пролетали поля и деревья. Стук колес по рельсам убаюкивал меня. Я смотрела на свое отражение в окне и думала про свою сказку, которая только начинается.

3. Небо

Приехала я в город в нормальных джинсах и рубашке. Ни папа, ни мама не хотели, чтобы кто-то знал, кто я теперь. Психолог в больнице все пояснил, такие как я считаются в обществе изгоями, они их не понимают, презирают, а соответственно, унижают. Уже через неделю отец снял квартиру в другом конце города. Мне нужно было идти в школу, так что в новую дом я приехала в своем сарафане. Вся моя одежда пошла в мусорку, даже школьный рюкзак и тот улетел вслед за курткой.

Мама очень переживала. Новые документы, теперь я официально девчонка, день рождения остался прежним. В школе только директор знал, кто я такая, и еще освободили от физкультуры.

В классе меня представили и усадили на третью парту, раньше я сидел за четвертой, необычно, так близко. В первый день я вообще ничего не слышала, что там говорил учитель, думала о себе. Все ли нормально, как прическа?

Я пропустила мимо ушей, когда ко мне подсела прыщавая толстушка, засаленные манжеты и желтые зубы. Из ее разговора я поняла только одно: меня хотят видеть. Чужой класс, а я новенькая, которую сразу хотели поставить на место. Но я не в тюрьме и меня нечего ставить, поэтому, выслушав ее, я промолчала, но с места не сдвинулась. Когда я решила выйти из класса, следующим уроком должна быть астрономия, а она в другом кабинете… Не думаю, что стоит пересказывать все то, что мне начала плести толстушка, я только попросила ее отойти в сторону.

— А то что?

Я знала только одно: не она тут командует, а та парочка долговязых, что только что вышли. Схватила ее за шею и со всей силы дернула на себя. Она даже не поняла, как ее нос встретился с моим коленом. Мгновенно наступила тишина, а потом крик, такой, будто ее резали. Я стояла молча и наблюдала, как та бесится. Опомнившись, она хотела было броситься на меня, но тут ей дорогу перегородили парни. «Ну, вот и познакомились», — подумала я и, протиснувшись в дверь, вышла из класса.

Наряду с минусом получила огромный плюс — познакомилась с ребятами. На следующий день долговязые решили меня достать. То кидались в меня бумажками, то плевались из трубки.