Умирающее общество и Анархія

Если вы не хотите гибели прогресса и исчезновенія науки, не сопротивляйтесь требованіям обездоленных масс: вмсто того, чтобы стараться сохранить нездоровое и уже разрушающееся зданіе, помогите нам лучше очистить от него почву, чтобы, когда народная волна ударит в мшающія ей учрежденія, не раздражать ее понапрасну безсмысленным и несправедливым сопротивленіем. Вмсто того, чтобы становиться на сторону защитников прошлаго, пусть всякій человк, мыслящій и дйствительно стремящійся служить развитію человческаго ума, перейдет на сторону тх, которые не требуют ничего другого, кром возможности воспользоваться своей долей того счастья и свта, созданію котораго они сами содйствовали.

Представьте тх, кто совершенно несправедливо хочет захватить в свою пользу плоды общаго солидарнаго труда, их собственной участи; пусть представители прошлаго пытаются сколько угодно удержать свои привиллегіи, несправедливость которых все больше и больше обнаруживается с каждым шагом человческой эволюціи. Если вы таким образом и не предотвратите столкновенія (их упорство длает его неизбжным), то, по крайней мр, поможете спасти от гибели научныя завоеванія, потеря которых была бы, несомннно, огромным вредом для человчества. Но помните, что есть люди, которые страдают и умирают с голоду, которые не имют возможности развиваться ни физически, ни умственно, которых лишили всх тх благ, исчезновенія которых вы так боитесь; этим людям надоло быть обездоленными и они хотят, наконец, пользоваться этим общим достояніем. Помогите им завоевать эти блага: справедливость требует этого. Это – единственное средство их сохранить. Если же вы этого не сдлаете, то пеняйте на себя и свою трусость в случа, если побда народных масс поведет к каким бы то ни было катастрофам (если только, дйствительно, такая опасность существует).

Послднее возраженіе, которое нам длают, заключается в том, что, во всяком случа, в обществ замчается извстный прогресс, что общій уровень нравственнаго и умственнаго развитія рабочаго повышается, его положеніе становится лучше, его потребности возростают и получают возможность удовлетворенія, что даже самый закон подвергается преобразованіям, и законодательство все боле и боле приспособляется к требованіям общей пользы.

Посмотрим, насколько и в каких предлах вс эти положенія врны.

Несомннно, общій уровень развитія рабочаго повысился, его потребности возросли вмст с ростом возможности их удовлетворенія; теперь, напримр, рабочій[10] ст за обдом мясо и пьет вино, чего он не мог сдлать хотя бы только пятьдесят лт тому назад. Но нужно имть в виду и то, что одновременно возросла очень сильно и производительность его труда, так что, расходуя гораздо больше сил, он нуждается, для возстановленія их, и в гораздо большем числ питательных веществ.

Пятьдесят лт тому назад рабочій ходил по воскресеньям в блуз и питался овощами и сыром; иногда, в понедльник, ему случалось, гд-нибудь за городом, състь жаренаго кролика и выпить нсколько бутылок вина, и это считалось уже необыкновенным празднеством, о котором долго помнили и которое, конечно, не повторялось каждую недлю. Но за то он не был, в своей мастерской, прикован к быстро движущейся машин, за которой нужно непрерывно слдить. Работа была по большей части ручная и длалась не спша: рабочій производил, сколько мог. Хозяин был часто товарищем своих рабочих, был не прочь выпить вмст с ними и требовал усиленной работы только тогда, когда ему нужно было к сроку сдать спшный заказ, в остальное же время они производили сколько могли.

В наше время, рабочій – машина; своих эксплуататоров он по большей части даже не знает. В этом отношеніи, в смысл нравственных условій работы, он, слдовательно, проиграл.

Правда, его потребности увеличились и ему нужна теперь такая сравнительная роскошь, без которой он прежде мог обходиться, но это зависит, во-первых, как мы уже говорили, от увеличенія затраты его сил, а во-вторых – от большаго умственнаго развитія. В то время, как вншнія условія ставят его на боле низкій уровень сравнительно с его эксплуататорами, сам он становится сознательне и лучше умет оцнивать свое личное достоинство. Он знает теперь, что и эта сравнительная роскошь, и эти боле высокія потребности вполн законны, и что он сам пріобрл на них право собственными силами.

Да никто и не осмлится утверждать, что эти увеличившіеся расходы излишни для рабочаго; никто не ршится оспаривать его право на долю участія в пользованіи тми благами, созданію которых он содйствует. Только у экономистов старой школы может еще хватить глупости и нахальства упрекать рабочаго в непредусмотрительности и говорить ему о бережливости, когда он и так имет возможность удовлетворить только ничтожную долю своих потребностей.