Умирающее общество и Анархія

«Если же вы побдите, то разв вы сможете помшать отдльным случаям мести? разве вы сможете всегда сдержать толпу? И с той, и с другой стороны тогда разгорятся дикія, животныя страсти, свойственныя человку, вернувшемуся к состоянію зверя».

Мы отвтим на это, что все окружающее неизбжно ведет нас к этой революціи; и все обостряющійся экономическій кризис, и все большая трудность жизни, и политическія затрудненія, все усиливающіяся и заставляющія терять голову людей держащих «бразды правленія». Мы придем к этому самой силой вещей, а потому единственное, что нам остается, это – быть готовыми к участію в событіях, чтобы по возможности повернуть их в пользу раздляемых нами идей.

Но страх перед неизвстностью так упорно сидит в людях, что, вполн согласившись с логичностью и правильностью наших выводов, наши противники все таки продолжают возражать: «Все это так, но все таки лучше было бы дйствовать с осторожностью. Прогресс совершается мало-по-малу и сильных потрясеній лучше избгать; может быть удастся и так вынудить у буржуазіи кое-какія уступки».

Если бы это говорили только люди упрямые, нечестно относящіеся к длу, сознательно не желающіе убдиться, то мы бы просто бросили всякій спор с ними. Но, к несчастью, между ними есть и люди в высшей степени добросовстные, но просто захваченные вліяніем среды, воспитанія и привычки видть повсюду дятельность власти, – люди, которые думают, что все погибло, как только эта власть исчезла с горизонта. Не находя никаких новых возраженій, они тогда невольно возвращаются к первому своему аргументу – что нельзя себ представить такого общества, гд не было бы ни законов, ни судей, ни полицейских и гд люди жили бы без всякой борьбы, мирно помогая друг другу.

Что сказать им в отвт? Они требуют доказательств того, что общество будет функціонировать именно так, как мы думаем; мы приводим им доказательства, почерпнутыя из логики фактов, из сравненія и разбора их, но что касается доказательств боле осязательных, то их может дать только опыт, а чтобы его продлать, нужно прежде разрушить существующее общество!

Нам остается тогда отвтить им слдующее:

Мы доказали вам, что современный строй вызывает бдность и голод, что он держит в невжеств цлый – и наиболе многочисленный – класс народа, что он мшает развиваться цлым поколніям, передавая им по наслдству всевозможные предразсудки и ложныя понятія.

Мы доказали, что вся современная общественная организація ведет только к эксплуатаціи массы в пользу привиллегированнаго меньшинства.

Мы доказали и то, что как недостатки общественнаго устройства, так и развитіе новых стремленій среди рабочих, неизбжно ведут нас к революціи. Что же мы можем прибавить еще? Если нам все равно придется сражаться, то будем же лучше сражаться за то, что кажется нам лучшим и справедливйшим.

Окажемся ли мы побдителями, или побжденными? Этого никто предсказать не может. Но если мы будем ждать с нашими требованіями до тх пор, когда будем уврены в побд, то наше освобожденіе может отдалиться на цлые вка. Да и не в наших силах управлять обстоятельствами: по большей части, наоборот, они увлекают нас за собою и единственное, что мы можем сдлать, это – постараться предвидть их, чтобы не быть застигнутыми врасплох. А раз борьба начнется, дло анархистов – приложить всю свою энергію для того, чтобы своим примром увлечь за собою массу.

Что в готовящейся революціи будут отдльные случаи мести, будут убійства, будут даже проявленія дикости – это очень вроятно и этого слдует ожидать; но можем ли мы эти случаи предотвратить?

Им не только никто не может помшать, но даже и не должен мшать. Если толпа пойдет дальше самих пропагандистов – что-ж! тм лучше. Лучше пусть она разстрляет тх, кто захочет проявить излишнюю сантиментальность, чм даст оставить себя ради спасенія нскольких жертв: иначе она, пожалуй, позволит удержать себя и тм, кто захочет сдлать это с цлью усмирить революціонный дух или помшать ей разрушить нкоторыя учрежденія, которыя должны исчезнуть, или ради желанія спасти кое-что из того, что должно быть уничтожено. Раз борьба началась, чувствительность нужно оставить; пусть лучше толпа не довряет разным сантиментальным фразерам; пусть она неумолимо разрушит все то, что захочет стать ей поперек дороги.

Все, что мы можем сдлать, это – теперь же заявить, что исчезновеніе той или другой личности не должно имть значенія для рабочих, что предметом их разрушительной работы должны быть учрежденія, что именно их нужно вырвать с корнем и окончательно уничтожить, не оставив ничего такого, что дало бы им возможность вновь возродиться под другим названіем.