Умирающее общество и Анархія

Мы еще вернемся к этому, когда будем говорить о колонизаціи; теперь же ограничимся вопросом о патріотизм правящих классов. Недавнія событія показали его во всем его безобразіи. Выдача военных тайн, касающихся вооруженія и національной защиты, с соучастіем служащих в военном министерств, самыя наглыя мошенничества, пропажа цлых милліардов в ущерб карманам граждан и вншней безопасности страны – все это не только не преслдовалось, но, наоборот, всячески прикрывалось правительством с цлью затушить дло[6]. Крупные заводчики – по большей части депутаты, у которых во глав предпріятій стоят отставные офицеры, – оказываются поставщиками оружія, пушек, военных кораблей, пороха и других взрывчатых веществ для иностранных правительств и продают им всевозможныя новыя изобртенія, нисколько не заботясь о том, не послужат ли они против их собственной страны и не будут ли они содействовать убійству тех из их соотечественников, которых они, как правители страны, пошлют сражаться. Наши желзныя дороги, наши арсеналы, продовольствіе нашей арміи – все это находится в руках международной шайки банкиров, как еврейских, так и христіанских. О буржуа! не говорите нам лучше о своем патріотизм: если бы вы могли превратить вашу страну в акціи и продать их в розницу, вы тотчас бы сдлали это!

Как вы поступили в 71 году, во время франко-прусской войны, закончившейся для нас, как извстно, контрибуціей в пять милліардов? Кому как не одной буржуазіи выгодно было уплатить эту контрибуцію, чтобы продолжать безраздльно заниматься эксплуатаціей страны? А между тм, кто поплатился за это? Рабочіе, потому что для покрытія контрибуціи был сделан заем, гарантированный новыми налогами, а эти налоги платят в сущности одни рабочіе, так как только они работают и только их трудом создается богатство. Ловкость, с которою этот фокус был продлан, положительно достойна удивленія: буржуазіи нужно заплатить контрибуцію, чтобы устранить от господства пруссаков и получать вс налоги самой; для этого она вынуждена сдлать заем, но так как у обнищавших рабочих денег нт, то подписаться на заем может только буржуазія, которая таким образом сама дает себ взаймы нужную сумму. Но для уплаты этого займа – капитала и процентов – должны будут втеченіе цлых девяносто-девяти лт изнуряться на работ именно рабочіе, которые не получили из него ни одного гроша. Вот он буржуазный патріотизм во всем его великолпіи! И кто посл этого еще осмлится утверждать, что добродтель не всегда торжествует!

Глава XIII. Милитаризм.

Говоря о патріотизм, нам нельзя не затронуть и страшной язвы современной военщины. Военное сословіе образовалось, как мы уже видли, очень рано, и очень рано утвердило свое господство над остальными членами класса или племени, в сред котораго установилось таким образом первое раздленіе на военных и не-военных: раньше вс без различія шли воевать, когда в этом представлялась надобность. Нсколько позже внутри самого военнаго сословія произошло второе раздленіе – на командующих войском и простых солдат.

Мы не знаем, насколько правильно проходило человчество различныя стадіи своей эволюціи, т. е. переходило ли оно постепенно от охотничьяго быта к пастушескому, а затм к земледльческому. Оно несомннно начало с охоты, рыбной ловли и сбора диких растеній и плодов, но проходило ли оно затм дв послдующія стадіи с такою же послдовательностью, с какою ученик переходит из класса в класс, – это далеко недостоврно. Мы склонны скоре думать, что эти три способа добывать себ пропитаніе соединялись так или иначе, смотря по условіям данной мстности, и что какое-нибудь охотничье племя, напримр, вполн могло продолжать жить главным образом охотой, не смотря на то, что ему был уже извстен способ воздлыванія какого-нибудь полезнаго растенія, и лишь впослдствіи перейти к скотоводству.

Как бы то ни было, но достоврно одно: военное сословіе при всх условіях сумло сохранить за собою преобладание. Даже тогда, когда ему приходилось длить власть с другими, оно всегда оставляло за собою главную роль и при всх, смнявших друг друга правительствах, становилось их существеннйшей опорой.

Пока это сословіе оставалось замкнутой кастой, вербовавшей своих членов из своей собственной среды и ведшей войны на свой страх и риск, населеніе, хотя и страдало от его хищничества (так как военные не стснялись отбирать у крестьянина все, что вздумается), но раз эта дань была уплочена и раз только по сосдству не было никакого войска и никакого укрпленнаго замка, крестьянин мог быть сравнительно спокоен; во всяком случа, он не должен был отдавать лучшіе годы своей жизни на усиленіе армій своих же собственных эксплуататоров.