Умирая в себе. Книга черепов

А это спальня. Темная, узкая, с низким потолком, типичная для муниципальных строений предыдущего поколения. Окно закрыто во всякое время, чтобы меня не будил поезд, с ревом несущийся по эстакаде. Заснуть здесь достаточно трудно, даже когда вокруг совсем тихо. А это кровать, на ней Селигу снятся скверные сны, если он нечаянно подслушает мысли соседей и вставит их в свои фантазии. На этой же кровати он занимался любовью примерно с пятнадцатью женщинами по одному, два или три раза с каждой, в течение тех двух с половиной лет, что он обитает в этой квартире. Ах, не смущайтесь так, юные леди! Секс – нормальная человеческая потребность, и она остается существенной в жизни Селига, даже в зрелые годы. В будущем она может стать особенно важной, поскольку секс, помимо всего, – способ общения с другими человеческими существами, а личный канал связи Селига, похоже, для него скоро закроется. Вас интересует, кто эти пятнадцать особ? Не все они девушки, многие – женщины, и немолоденькие. Селиг очаровывал их своей скромностью и убеждал разделить с ним часок радости. Обычно он не приглашал их вторично, а те, кого приглашал, часто отклоняли предложение, но все это в порядке вещей. Нужное он получал. Ну и что тут такого? Кто его осудит? Пятнадцать женщин за два с половиной года – не так уж много для холостяка. Уверяю вас, Селиг находил это достаточным. На кровать прошу не садиться. Она старая, подержанная, куплена на распродаже, которую Армия спасения устраивает в Гарлеме. Я приобрел ее за несколько баксов, когда переезжал сюда из меблированной комнаты на авеню Св. Николаса, поскольку здесь мне уже потребовалась собственная мебель. До того, примерно в 1971-м или 1972-м, у меня была водяная кровать – очередная дань причудам моды, но я так и не смог привыкнуть к постоянному бульканью и шуршанию и в конце концов сбагрил ее некой юной леди, которой она пришлась весьма по вкусу. Ну, что еще тут интересного? Боюсь, что очень мало. Комод с ящиками, в них обыкновенная одежда. Пара поношенных шлепанцев. Разбитое зеркало на стене; надеюсь, вы не суеверны? Кособокий книжный шкаф, битком набитый старыми журналами, которые никогда не будут перечитываться: «Партизан Ревью», «Эвергрин», «Пари Ревью», «Нью-Йорк Ревью оф букс», «Энкаунтер» – гора литературного хлама плюс несколько научных журналов по психоанализу и психологии; за них Селиг хватался время от времени в надежде лучше понять самого себя, но всегда отбрасывал со скукой и раздражением. Ладно, давайте уйдем отсюда. Эта комната, должно быть, подавляет. Переместимся в кухоньку. Здесь плита с четырьмя конфорками, небольшой холодильник, стол с крышкой из жаростойкой формики, за которым Селиг поедает немудреные завтраки и обеды (как правило, он ужинает не дома). А отсюда мы войдем в святая святых квартиры – комнату в форме буквы «L» с синими стенами – гостиную, она же кабинет.