Укротить Чудовище. Часть 1

Поднимаю голову, смотрю вопросительно на ведуна, пытаясь понять, чем он раздражен на сей раз?

— Фабиан?

— Что-то еще, миледи? — уточняет он, глядя на меня холодно, надменно, будто я опять успела сказать или сделать что-то не так, как по нраву ему.

От неловкой паузы спасает вошедшая Дезире. Девушка кивает Фабиану, плотно закрывает за собой дверь и кладет на комод белый кристалл, крупный, угловатый. Поводит над ним рукой и камень вспыхивает неярким розовым светом, по стенам комнаты пробегает едва заметная серебристая рябь, словно солнце искрится на водной глади.

— Мортон выделил из закромов, — поясняет Дезире. — Внутри контура глушит и призраков, и любые слишком развесистые уши снаружи, и сигналы, и большую часть подслушивающих устройств, включая электронные. Одна незадача — хватит минут на десять, на пятнадцать от силы.

— Что ж, тогда перейдем сразу к делу, — Фабиан поворачивается к Дезире, сосредотачивает на ней внимательный взгляд, словно меня и вовсе нет в комнате. — Что там с Морти? И к Сэф ты заходила?

— Да, — подтверждает девушка. — Ее зацепили посредством банального шантажа. Наш милый Ворчун сдал нас Эдмунду с потрохами, выложил тому все наши пароли и явки. Может, и впрямь есть свой резон в подчинении демонами призраков. По крайней мере, хоть какой-то гарант преданности и того, что ваши секреты не уплывут за пределы дома. Что до Мортона, то он в силу вышеизложенной информации тем более не торопится покидать лабораторию. Говорит, там надежнее и туда никаким призракам, будь они трижды Ренье, хода нет. Прошу прощения, Фреа, — извиняется Дезире вдруг. — Я… то есть лорд Данмар имел в виду твоих почивших предков, а не…

Я отмахиваюсь поспешно — какая нынче разница, каких Ренье лорд Данмар имел в виду?

— А убрать из нашего дома дохлого Ренье Морти может? — спрашивает Фабиан напрямик.

— Он подумает, что можно сделать в этой ситуации. Как он сказал, нужно знать, что собой представляет связь призрака и леди Фреа, и понять, почему она вообще образовалась.

— Эдмунд привязан не ко мне, но ко всем дочерям нашего рода, — поправляю я. — Вернее даже, ко вторым дочерям, буде таковые.

Странно. В роду Ренье почти не было дочерей, и призрак веками не являлся в мир живых, однако почему тогда он привязался ко мне, не к Катерине, первой девочке в роду за многие годы? Даже не я сама, Фреа Роза Ренье, а просто вторая дочь могла и не родиться…

Она не должна была родиться.

— Все равно обычно привидения не привязываются к людям, — возражает Дезире. — Существует теория, что энергетические потоки места, где произошло убийство, усиливаются, буквально наполняются негативными эманациями, превращаясь в некое подобие сети, и если призрак и при жизни был чем-то крепко связан с этим местом, то эта условная сеть удерживает дух в нашем мире. Поэтому привидения чаще всего и заводятся в старых домах или замках, в которых они когда-то жили или работали. Редко, очень редко когда призрак появляется в месте, с которым его при жизни ничего не связывало, и по этой же причине вы никогда не встретите духов умерших в глухом лесу или иных уголках, куда нечасто ступает нога человека. Живые же люди, к счастью, не так сильны, чтобы удержать при себе привидение, да и срок человеческой жизни слишком мал, чтобы скопить столько энергии.

— А если речь о ведуне…

— Не суть важно. Даже при высоком исходном уровне мы все равно зависим от внешних стихийных источников, наши собственные резервы до смешного малы, ограничены и с ними не стоит играть, если хочешь прожить подольше. Сами по себе мы не так уж и отличается от обычных людей.

— Так, давайте лекции прибережем для следующего раза, вряд ли дохлый Ренье станет их слушать, засим их можно провести и без защиты, — грубовато перебивает Фабиан. — Что мы можем сделать здесь и желательно в обозримом будущем?

— Ну-у… — девушка нерешительно барабанит пальцами по комоду. — На следующей неделе ежегодный летний бал в княжеском замке, где нас, точнее, Мортона с невестой, ждут с особым нетерпением и интересом.

— Почему же? — ведун усмехается. — Наверняка Александр и тебя ждет не дождется… все надеется, поди, вдруг ты одумаешься и решишься-таки променять меня и эту убогую общагу на трон, княжеские резиденции и почетную роль матери одаренных княжеских отпрысков?

— Феб, а мою личную жизнь мы не будем обсуждать ни с кристаллом, ни без, — отрезает Дезире, смерив молодого человека взглядом выразительным, недовольным.

— Где пройдет бал? — вмешиваюсь я.

— В столице Брийска, — отвечает Дезире. — Мы можем отправиться туда, но в том-то и дело, что если ты полетишь с нами, то и Эдмунд последует за тобой.

— А если он перестанет меня… видеть? С момента наложения печати и до повреждения ее он находился вдали от меня, запертый в одном из старых замков нашей семьи.

Эдмунд по-прежнему существовал в мире живых, знал, что я есть, но не мог найти меня, не мог покинуть пределов того замка.