Уильям Шекспир — образы, как космогония мифа

«Сравнить тебя с летним днём — смогу ли, Я?

Ты более очаровательная, и более сдержанная впрок:

Ветра жестокие сотрясали милые бутоны Мая,

И летняя аренда имеет чересчур короткий срок» (18, 1-4).

Уильям Шекспир, Сонет 18, 1—4.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 27.07.2021).

«But thy eternal summer shall not fade,

Nor lose possession of that fair thou ow'st;

Nor shall Death brag thou wander'st in his shade

When in eternal lines to time thou grow'st:

So long as men can breathe or eyes can see,

So long lives this, and this gives life to thee» (18, 9-14).

William Shakespeare Sonnet 18, 9—14.

«Но твоё вечное лето — нет, не угаснет никогда,

Не потеряй обладанье той красой, что причитается тебе не зря;

Не Смерть должна похвастать, что бродишь ты в её тени здесь

Когда в извечных руслах времени ты взрастаешь — днесь:

Пока человек дышать может иль смогут глаза зреть,

Так долго проживёт это, и это даст жизнь тебе» (18, 9-14).

Уильям Шекспир, Сонет 18, 9—14.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 27.07.2021).

Необычайно трогательная и нежная лирика строк первого четверостишия сонета 18 прямо указывала на то, что Шекспир обращался к юной персоне женского пола. Где риторическая модель строк указывала, что бард обращался к очень близкой персоне женского рода, черты характера которой ему были знакомы с рождения. Поэт в строках сонета 18 выразил чувство восхищения красотой совсем юной девушки задался риторическим вопросом. В предположении, что несмотря на то, что летний день может быть прекрасным, то юная невеста, которой адресованы эти строки «ещё более милая и сдержанная по своему темпераменту», чем красота цветущего лета, которая подобна светлым локонам её прекрасных волос. Чтобы напомнить ей, что сезон расцвета её «лета юности» — недолговечен, дабы это должно послужить, совсем юной девице.

Фраза строки 3 сонета 18: «Rough winds do shake the darling buds of May», «Ветра жестокие сотрясали милые бутоны Мая», являясь иносказательной аллегорией, подсказывающей, что помолвленная юная девушка, будучи почти годовалым ребёнком сильно болела. Конечно, такие подробности личной жизни мог знать, только очень близкий родственник по прямой линии, в данном случае, сам отец — в лице автора сонета.

По мере смены научной парадигмы, хочу предложить фрагмент сонета 63 для сопоставления с обновлённой редакцией сонета 19, где поэтический образ персонифицированных «seasons», «сезонов года»; «hovers» («howers» в Quarto 1609), «парящих» Хорай имел прямую связь с образом персонифицированного «Time», «Времени» или «бога Времени», получившим олицетворение одновременно в старом седовласом Хроносе и юном Кайросе, согласно содержанию сонета 126.

— Confer!

«With time's injurious hand crushed and o'erworn;

When hovers have drained his blood, and field his brow

With lines and wrinkles; when his youthful morn

Hath travailed on to Age's steepy night» (63, 2-5).

«Раздавленной и потрёпанной от сокрушающей руки Времени (тогда);

Когда парящие (Хораи) иссушат его кровь и поле его лба (подчас)

С линиями морщин; когда его утро юношества,

Измученного возрастом погрузят в ночь (само собой)» (63, 2-5).

Характерно, но образы космогонии ранжирования богов в контексте сонетов Шекспира необходимо воспринимать, как персонифицированные образы, взятые в качестве «аллюзии» их древнегреческой мифологии. Для полноценного понимания принципа ранжирования читателю следует принять во внимание, что функционирование «Time», «Времени» в лице персонифицированного «бога Времени» Хроноса совершалось при помощи «seasons», «сезонов года»; «hovers» («howers» в Quarto 1609), «парящих» Хорай.

__________

Original text

__________

Devouring time blunt thou the Lyons pawes,

And make the earth deuoure her owne sweet brood,

Plucke the keene teeth from the fierce Tygers yawes,

And burne the long liu'd Phaenix in her blood,

Make glad and sorry seasons as thou fleet'st,

And do what ere thou wilt swift-footed time

To the wide world and all her fading sweets:

But I forbid thee one most hainous crime,

O carue not with thy howers my loues faire brow,

Nor draw noe lines there with thine antique pen,

Him in thy course vntainted doe allow,

For beauties patterne to succeding men.

Yet doe thy worst ould Time dispight thy wrong,

My loue shall in my verse euer liue young.

— William Shakespeare Sonnet 19, text Quarto 1609.

(Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe).

________________

________________

Devouring Time, blunt thou the Lion's paws,

And make the earth devour her own sweet brood,

Pluck the keen teeth from the fierce Tiger's jaws,

And burn the long-liv'd Phoenix in her blood,

Make glad and sorry seasons as thou fleets,

And do whate'er thou wilt, swift-footed time

To the wide world and all her fading sweets:

But I forbid thee one most heinous crime,

O, carve not with thy hovers my love's fair brow,

Nor draw no lines there with thine antique pen,

Him in thy course untainted do allow,

For beauty's pattern to succeeding men.

Yet do thy worst, old Time: despite thy wrong,

My love shall in my verse ever live young.