Я пытаюсь скрыть свой шок, когда она подходит к моей машине.
– Здесь у нас команда Слейда.
Она делает поворот, чтобы все попали в кадр. – Они заняты тем, что проверяют его машину в последнюю минуту. У него большая задача – догнать Сантьяго, Лиама и Джакса, поскольку сегодня он стартует с 14 места. Это его худший старт с тех пор, как он начал участвовать в Ф1. В следующий раз повезет больше.
Я машу в камеру, когда она качает мою машину. Ее фруктовый шампунь поражает мои чувства, мгновенно возвращая меня к прошлой ночи. Ее губы на моих, звуки, которые она издавала, когда я прикасался к ней, когда я терся об нее. Мой член дергается в моем гоночном костюме.
Она переходит к интервью с одним из главных инженеров. Он незаметно осматривает грудь Майи в промежутках между вопросами, и мне требуется все, чтобы не оттолкнуть его.
Я решаю игнорировать Майю до конца подготовки. Не нужно больше отвлекаться, меньше всего на нее с тех пор, как она решила, что не хочет ничего случайного. Она отвергла меня. Ее потеря.
🏁 🏁 🏁
Я проиграл гонку по-крупному. Но я старался изо всех сил, чтобы выбраться с четырнадцатой позиции, и, учитывая то, с чего я стартовал, я доволен восьмым местом. Мы с Санти даже получаем очки для Конструкторов.
Я отправляюсь в свой номер, не желая посещать сегодняшнее празднование подиума, несмотря на то, что я рад за Джакса и Лиама. За Сантьяго, наверное, тоже. Но это был хороший день для Маккой, а значит, плохой для Бандини.
Майя находится на пустом балконе, лежа поперек кушетки, с мобильным телефоном в руке. Я люблю подниматься сюда, когда у меня плохой день, но, похоже, она меня опередила.
– Она того стоила? – Она приманивает меня, не отрываясь от экрана своего мобильного телефона. Мое раздражение растет с каждой секундой, когда она отказывается смотреть на меня.
– Кто? – Я прикидываюсь дураком, потому что не хочу больше иметь дело с этим дерьмом. Мы не парень и девушка.
– Та шлюшка с прошлой ночи.
Мои губы подергиваются от ее слов. – О, она. – Это заставляет ее поднять на меня глаза. Мне не нравится ее бурный взгляд, ее безразличие к ситуации, которая беспокоит ее до смерти. Лучше пусть она злится на меня, чем вообще ничего не чувствует.
Я имел это в виду, когда говорил, что я эгоистичный ублюдок.
– Ага. – Ее губы подрагивают на последней букве.
– Она была порядочной женщиной. – Я пожимаю плечами, стараясь выглядеть безразличным, хотя в горле у меня такое ощущение, будто я проглотил стекло. Мне кажется неправильным лгать вот так, мои слова причиняют ей боль, потому что я вымещаю свой гнев на ней.
– Мм. Интересно, сколько алкоголя тебе пришлось выпить, чтобы стереть мой вкус с твоего рта. Хотя сомневаюсь, что девушка возражала. Отчаяние всегда превосходит здравый смысл.
– Они никогда не будут так хороши, как то, что мы могли бы иметь. Но именно поэтому у таких людей, как ты, никогда не бывает «долго и счастливо». Ты так измучен, что не можешь увидеть лучшее, пока не станет слишком поздно.
Она встает, не удосужившись бросить на меня последний взгляд, когда уходит с балкона.
Мой желудок сжимается из-за факта, что я не стою того, чтобы оглянуться назад.
21
МАЙЯ
Я избегаю всего, что связано с Ноа, в течение нескольких недель. Всякий раз, когда я вижу его в апартаментах Бандини, я иду в другую сторону. Между нами все очень напряжено. И не в «жарко и бурно» смысле, а скорее в смысле «мое сердце болит всякий раз, когда я его вижу».
Мои чувства к нему запутаны. Это не укладывается в рамки или в список «за» и «против». Я пытаюсь разобраться в своих противоречивых эмоциях, что в итоге еще больше выводит меня из себя. Часть меня хочет, чтобы он взял на себя обязательство попробовать настоящие отношения, а другая часть меня считает, что он не стоит даже этих усилий.
Он должен был подождать хотя бы день, прежде чем переспать с кем-то еще. Это обычная вежливость.
Как можно трахать одну женщину сразу после свидания с другой? Это холодно и отвратительно. Честно говоря, я не ожидала от него такого.
Каждый раз, когда я сталкиваюсь с Ноа, я притворяюсь равнодушной, предпочитая игнорировать то, как учащается мое сердце рядом с ним. Или то, как мое тело нагревается, когда его глаза блуждают по мне, или намек на грусть, который появляется на его лице, когда я игнорирую его.