Удар иглы

— Хранители сокровищниц появились на Земле ещё тогда, когда Орденов не было и в помине. Нам ли не видеть за одеждами суть?

— Всё-таки, я думаю, они должны умереть, — с завидной твёрдостью настаивала девушка.

— Их можно отдать на попечение тасманов, — предложил старик. — Индейцы выведут их из сельвы.

— Мы нарушаем закон, Улла, — напомнила Аденла Королеве. — Но последнее слово за тобой.

— Мне надо подумать.

— Вы — Хранители сокровищниц. Ты ждёшь тех, кто должен прийти за ними, не так ли? — спросил Адепт.

— Ты прав, посвящённый.

— Вы ждёте иглинов. И вряд ли дождётесь их. Они мертвы. Их потомки забыли о былом величии. А если кто и помнит — разве захочет он идти сюда?

— Наверное, в этом ты не прав. Но даже если и прав, это ничего не меняет.

— Я пришёл за ключом в Абраккар. Королева вздрогнула. Старик провёл трясущейся рукой по лицу. Аденла сжала кулаки.

— Мне не нужны остальные сокровища. Я пришёл за ключом. И я получу его.

— Ты имеешь право?

— Имею.

Повисло напряжённое молчание.

— Хорошо, увидим! — Королева положила гризрак на стол и хлопнула по нему ладонью.

И тут же из её ладони хлынул жёлтый свет, озаривший всё вокруг, добравшийся до самых отдалённых уголков зала. Этот свет резал глаза. Адепт вытянул руку, и свет начал стягиваться к ней, а потом раскололся, как раскалывается витраж, с грохотом обрушился на камни, брызнул разноцветным стеклом. Аденла, с ужасом смотрела на это; старик, закрыв глаза, откинулся на спину, и пальцы его сжали до белизны повязку на шее. Королева сидела выпрямившись, и свет лишь выгодно подчёркивал её величественную красоту. В глазах королевы светилась радость. Такая радость бывает в глазах людей, идущих навстречу буре…

* * *

Три дня пироги шли по петляющей реке, в мутной воде которой таились тысячи кайманов. После прохлады подземелья Хранителей сокровищниц мы снова окунулись во влажную жару. Путешествовать по реке было намного приятней, чем рубить мачете лианы и цепкие побеги и ждать, когда на тебя сверху свалится ядовитая змея. Нас сопровождали бородатые рыжие воины, вооружённые мечами и арбалетами. Мы размещались на пироге, напоминающей небольшой корабль с кормовой надстройкой, где находились покои Королевы.

Мы часами беседовали с Уллой. Она была прекрасно осведомлена о делах внешнего мира. Иные страны, горы и леса, дворцы и лачуги — всюду могло проникнуть всевидящее око Хранителей сокровищниц. Магия здесь ни при чём. Всё заключалось в хитроумном использовании законов материального мира, в достижениях науки ушедших цивилизаций.

— Вы находитесь на своём посту не один десяток тысячелетий, — говорил я, сидя в каюте Королевы вместе с ней, Адептом и Генри.

— Это правильно.

— Почему? Что даёт вам силы нести такой крест? Зачем это вам нужно?

— Мы застыли, замерли. Вам кажется, что вы похожи на нас, что вы такие же, как и мы. Но вы незнакомы с нашим миром. У нас всё по-иному. Люди стремятся к новым горизонтам, к новым знаниям. Увы, всё, что они откроют и создадут, всё, чего достигнет их гений, было уже когда-то достигнуто и наверняка скрыто в наших сокровищницах. Думаю, вряд ли бы вы поняли нас, если бы узнали получше. Вас влечёт агрессия, жажда развития. Вы в плену бурной деятельности. Вы торопите время. Мы же равнодушно смотрим вслед уходящим годам. Нас поддерживает Спираль Этгорма — провал в ткани дней.

— Что такое Спираль Этгорма?

— Вам вряд ли нужно знать это — не всякое знание облегчает жизнь. Мы почти не меняемся. Поколение уходит за поколением. Однако то, что было тысячу лет назад, для нас всё ещё рядом, как будто прошёл всего лишь день. Мы за высокой неприступной стеной, внутри которой теми, кто сделал нас Хранителями, установлен особый порядок. Для них время не было проблемой. Это были дети иглинов.

— Но в этом нет смысла. Можно прождать ещё десятки тысяч лет. И ещё. Вы не выдержите бесконечного ожидания. Земля меняется. Кто знает, может, когда-нибудь и эти места перестанут быть надёжным убежищем.

— Тогда мы уйдём в глубь земли и укроем все входы. Пока мы в Спирали Этгортма, нам ничего не угрожает.

— А скука, бессмысленность?..

— Их нет. Я же говорю: вы не сумеете понять нас, — улыбнулась Улла.

— Вам никогда не хотелось презреть долг и оставить ваш мир?

— И что дальше? Мы не можем просто раствориться в человеческом океане, подобно ручью, впадающему в Атлантику. Для этого мы слишком мудры. Мы не можем принять сторону Света в борьбе со злом — мы не любим борьбу. К тому же свет это не только добро. Мы не можем принять и сторону Зла, мы не любим зло, хотя и там не только мрак. Мы не можем снять печать с хранилищ — в грубых руках это наверняка привело бы к хаосу и разрушению, невиданным доселе.

— Сколько это будет продолжаться?