Удача Рейли

Он сел, откинувшись на спинку стула, попивая кофе и без всякого выражения разглядывая попавшихся на уловку парней. Новость уже разнеслась по городу, очевидно не без помощи мальчишки, который принес ведра, снаружи собралась толпа. Некоторые зеваки даже вошли в кафе.

Двое будущих «крутых» стояли посередине помещения, прижимая к потолку над своими головами ведра с водой. Если они отпустят щетки, тяжелые деревянные ведра упадут, обдав их водой, а возможно и задев по голове.

— Не нервничайте, ребята, — сказал Вэл. — Вы хотели увидеть, как что-нибудь исчезнет. Я заставил исчезнуть похлебку и три чашки кофе. А сейчас, — он встал и положил на стол серебряную монету, — исчезну я.

Он повернулся к присутствующим в кафе.

— Скоро они здорово устанут, поэтому будьте добры снять для них ведра — но только если вы будете в настроении.

Он отступил к двери.

— Прощайте, джентльмены, — сказал он. — Жаль покидать такую компанию, но вы же понимаете — у меня дела.

Вэл задержался, чтобы разрядить револьверы, и бросил их на улице. Прыгнув в седло, он легким галопом выехал из города.

Перед ним расстилались просторы прерий, над головой огромным шатром висело небо. Именно об этом он скучал на востоке — невероятная ширь земли, катящиеся вдаль холмы, глубины неожиданных каньонов, тень облаков на высохшей земле пустыни и на траве. Поднявшись на вершину холма, можно было сквозь струящийся от жары воздух увидеть землю на шестьдесят-семьдесят миль вокруг. Он был один, и слышал лишь стук копыт коня, поскрипывание седла и звон шпор. Вэл думал о том, что на этой земле невозможно прожить, не зная ее. Даже в ограниченных пространствах салунов, фойе отелей, ковбойских бараков и походных костров говорили, в основном, о ручьях и прудах, состоянии пастбищ и об индейцах.

Индейцы были частью этой земли, любой путешественник принимал в расчет возможность встречи с ними. Очень немногие племена вели оседлый образ жизни. Отряды индейцев могли появиться где угодно. Каждая тропа пролегала вблизи источников воды, они были ценной составляющей этой земли и были важны как для индейцев, так и для белых. Приближаться к источнику следовало с большой осторожностью.

В отношении индейцев Вэл придерживался советов Тенслипа — этого странного ганмена, наполовину преступника, наполовину порядочного человека — который черпал знания не из книг, а из жизни. Он знал такие вещи, о которых Вэл не имел представления, они были частью его самого, частью его образа жизни. Тенслип никогда не разбивал лагерь около воды, даже в тех местах, где индейцев не было.

«Это нечестно, — говорил он Вэлу. — Другим тоже нужен доступ к воде. Подумай о диких животных и птицах, которым нужно напиться. Они будут ждать, умирая от жажды, пока ты сидишь у воды. Возьми все, что тебе нужно, и освободи место».

От Тенслипа Вэл также узнал, что нельзя до конца осушать фляжку, пока не убедишься, что в источнике есть вода, потому что часто они пересыхали, и там, где струился ручей, могла лежать лишь потрескавшаяся от жары грязь. Он знал, что самыми безопасными дорогами были тропы древних индейцев, поскольку они вели от источника к источнику по самой легкопроходимой местности.

Дважды Вэл останавливался на одиноких ранчо, обмениваясь новостями, вслушиваясь в разговоры хозяев. На втором ранчо его владелец предложил продать красивую гнедую кобылу.

Он оперся о жерди кораля, расхваливая животное.

— Как насчет купчей? — спросил Вэл.

— Почему бы и нет? — усмехнулся владелец ранчо. — Напишите, а я подпишу.

— Но будет ли она законной?

Владелец ранчо пожевал усы и сказал: — Не буду вам врать, мистер. Если вы едете на восток, то она будет законной, если же на запад, то не совсем.

— Думаю, мне достаточно одной лошади, — сказал Вэл, — но ваша действительно хороша.

Он переправился через Рио-Гранде и не торопясь направился в сторону Пекоса.

Глава семнадцатая

Городок Таскоса возник на слиянии двух рек. Он процветал, когда через него перегоняли стада с юга на север, но после того, как прилегавшие к нему земли перегородили колючей проволокой, он умер, оставив после себя несколько полуразрушенных глинобитных домов, призраки ганменов, погибших на его улицах, да Френчи Маккормик — когда-то восхитительную девушку, поклявшуюся никогда не бросать своего мужа — профессионального игрока в карты. Она его не бросила, даже после его смерти.

Но в 1870-х и 1880-х годах городок Таскоса был диким и неуправляемым. Сюда приезжали ковбои и скотокрады, а скотоводы, перегонявшие огромные стада, нанимали здесь самых крутых работников и ганменов.

Сюда часто наведывался Малыш Билли. В городе жили и свои крутые парни и девушки с сомнительной репутацией, некоторые из которых были такими же видавшими виды, как и мужчины, которых они обслуживали.