Удача Рейли

Майра подумала об остальных. С ними все прошло гладко. Семь мужчин и одна женщина, каждый из которых был ступенькой на пути ее успеха. Всех она отравила. Всех, кроме одного. Того она ударила по голове, когда он просыпался, и бросила в кораль с мулами. Вэн до сих пор верил, что помогал скрыть несчастный случай, что она ненароком ударила сильнее, чем предполагала.

Вэл… Неужели ее сын жив?

Она никогда не хотела ребенка, и оставила Вэла как приманку для Дарранта, а он бросил ее раньше, чем дверца клетки успела захлопнуться. Вот так появился никому не нужный ребенок.

Но интересно… он похож на нее? Или на… как там его звали?

Энди — вот как. Наверное ласкательное от Эндрю, а возможно от Андре, поскольку он был наполовину француз.

Вэл… допустим, он действительно жив. Что тогда?

Вэн всегда любил мальчика, он мог разговориться… нет, не мог. Только не с Вэлом. И все же Вэн мог рассказать, кто она и что из себя представляет. Тогда Вэл придет за деньгами.

Неделя еще не прошла, а отчет Пинкертона лежал у нее на столе.

Молодого человека звали Вэлентайн Даррант — значит, ее сын был жив он изучал юриспруденцию в фирме «Лоутон, Брайс и Келли» — хорошая фирма! был допущен к адвокатской практике. Кажется, прибыл с Запада. Работал на Стивена Брикера — неужели тот молодой человек, которого она встретила в дверях? — одаренный юноша, у которого масса знакомых в сомнительных кругах — может быть, он пошел в нее? — проводит много временив тирах, никогда не играет в карты, редко держит пари, за исключением дружеских споров по поводу исторических или спортивных фактов. Часто ходит в театр и оперу, хорошо образован, но неизвестно, где получил начальное образование.

Из отчета она узнала немного, он оставлял слишком много вопросов. Где он был все эти годы? Кто его воспитывал? Где он получил образование? Сколько раз с ним встречался Вэн?

Майра снова взглянула на отчет. Последний абзац говорил о том, что Вэл уехал из Нью-Йорка. Купил билет до Сент-Луиса.

Ну, хватит. Теперь надо решить, что делать с Вэном Клеверном.

Тем не менее, ее мысли постоянно возвращались к Вэлу. Говорили, что ребенок больше всего напоминает дедушек и бабушек. Она не знала, какая семья была у Дарранта, но своя вызывала у нее лишь презрение. По современным стандартам они были примерными, богобоязненными людьми, можно даже сказать, что ее отец преуспел. Ладно, неважно.

Глава шестнадцатая

Вэл не любил открытых пространств, а сейчас перед ним расстилался добрый кусок прерий. За ним на фоне неба крепкими бастионами высились горы Бурро-Маунтинс. Он натянул поводья у устья небольшого каньона и осмотрел лежащую перед ним местность.

У него было ощущение, что несколько минут назад он заметил легкое облачко пыли, но теперь, осматривая равнины, никого не увидел. Вэл проверил, насколько удобно лежит винчестер и убедился, что тот легко выходит из чехла, затем коснулся шпорами боков чалого.

Конь был красивым — с черной гривой и хвостом и чуть заметными яблоками на левом плече, словно где-то в предках у него была аппалуза пятнистая индейская лошадка. Он был крепким, с красивой поступью, привыкшим к горам и пустыням.

Земля впереди выглядела достаточно невинно, но Вэл оставался на месте, зная, что полагаться на эту невинность нельзя, если не хочешь попасть в беду.

Он ехал дилижансом от маленькой деревушки под названием Лос-Анджелес до Юмы, а оттуда добрался до Тьюсона.

Вэл полагал, что Запад ему надоел, но теперь думал по-иному. Теперь он понимал, что создан для этой земли. Неважно, как далеко он заберется в своих скитаниях, все равно вернется сюда. Он направлялся в Сильвер-Сити, затем хотел доехать до Таскосы, а потом — на ранчо.

Неожиданно за спиной послышался мягкий стук лошадиных копыт.

Вэл развернул жеребца. Это был одинокий всадник на подкованной лошади. Путешествие верхом от Тьюсона снова обострили его зрение и слух, без которых невозможно выжить на Западе. Он ждал.

Лошадь была серой, всадник — худощавый юноша с длинными, до плеч волосами, в помятой черной шляпе.

— Если едешь на восток, я буду рад твоей компании, — сказал Вэл.

Юноша был симпатичным и даже слишком симпатичным, если не считать двух выступающий передних зубов. Но даже они не портили его лица, придавая ему своеобразную индивидуальность. Он весил не больше ста пятидесяти фунтов, рост его был примерно пять футов восемь дюймов. У него были белокурые волосы и серые глаза.

— Я тоже еду на восток, — сказал он. — Ты один?

— Да.

Вэл внимательно посмотрел на него.

— А я тебя знаю. Ты Билли Антрим.

Всадник, скатывая сигарету, удивленно взглянул на Вэла.

— Меня давно так не называют. Но если подумать, мы с тобой встречались.

— У твоей матери был пансион в Сильвер-Сити. Я приехал в город вместе с Уиллом Рейли. Помнишь? Ты, Доби и я пару раз катались по окрестным холмам. Рассказывали друг другу разные истории.

— Конечно, помню. Где ты был все эти годы?

— Бродяжничал, — сказал Вэл. — Уилли мертв. Его убили несколько лет назад в Колорадо.

— Слыхал. Говорили, что в него стреляли исподтишка и даже не предупредили.