Удача не плачет

– Дженни, иди к себе и не выходи, пока я не позвоню. С отцом я поговорю сам. – Павел тяжело вздохнул и направился вслед за матерью.

Ему предстоял тяжелый разговор, и от этого мое сердце сжалось. А потом оно заболело – сильно и протяжно, потому что забытый страх встрепенулся и косматым зверем пополз к окну.

«А если папа разочаруется во мне? – Я принялась убирать кисточки в пенал. Но пальцы дрожали, и я закусила губу, отчаянно ругая себя за неосторожность. – Только бы папа не сердился на Павла».

* * *

По своей комнате я сделала три круга, прежде чем смогла сесть. Диван показался жестким, и неожиданно стало холодно. Представляя, как Павел в данную минуту объясняется перед всеми, я смотрела то на настенные часы, то на дверь, то на мобильник, лежащий рядом на покрывале. Тишина звенела и вибрировала в ушах.

– Мы не брат и сестра, – произнесла я, как заклинание, и тяжело вздохнула, нервно обняв себя за плечи.

Чтобы немного успокоиться, я принялась вспоминать слова Павла, которые он говорил мне: ласковые, утешительные, добрые… Но не очень-то помогало. Наоборот, я вдруг испугалась лишиться всего этого и остро почувствовала хрупкость связи, существующей между нами.

«Может ли Павел потерять ко мне интерес, если все будут просить его прекратить отношения?..»

– Нет, я не стану так думать.

Папа пришел часа через полтора. Открыв дверь, он посмотрел на меня внимательно, будто увидел впервые, приблизился к столу, взял стул, поставил его возле кровати и сел. На его лбу пролегла глубокая морщина, и в этом была моя вина.

Вздохнув, приготовившись к худшему, я уставилась на коленки.

– Дженни, даже не знаю, как начать разговор. У меня нет опыта бесед с девочками на подобные темы, – осторожно начал папа, с трудом подбирая слова. – С одной стороны, ничего вроде и не случилось… А с другой… Да, девушкам часто нравятся молодые люди постарше, но когда ты познакомилась с Павлом, тебе было всего пятнадцать лет. И это не являлось для него тайной.

– Почти шестнадцать, – тихо уточнила я и сразу вспомнила, при каких обстоятельствах произносила эту фразу раньше.

– И особенно мне неприятно то, что это происходило за моей спиной.

Подняв голову, я увидела осуждение и недовольство на лице папы.

– А если бы мы тебе рассказали, ты бы что ответил? Разрешил нам встречаться?

– Нет. Ты маленькая, а Павел взрослый мужчина, который привык общаться со взрослыми женщинами. Ты понимаешь, о чем я? И, конечно, в силу своего возраста и определенной личной жизни он имел и имеет излишне большое влияние на тебя. То есть ему легко расположить к себе… девочку-подростка. Да, я запретил бы ему подходить к тебе близко. И это при том, что я всегда считал его сыном и отношусь к нему соответственно как к родному… – Папа встал и, не справившись с эмоциями, заходил по комнате туда-сюда. – Для меня до сегодняшнего дня Павел был твоим старшим братом, который должен оберегать тебя, а не пользоваться ситуацией… Он обманывал меня все эти месяцы!

– Папа, вот поэтому мы ничего никому и не сказали. Невозможно ждать тысячу лет. И, пожалуйста, не считай Павла виноватым. Я тоже хотела, чтобы все оставалось в тайне, потому что выхода не было. У нас серьезные отношения, то есть… – Я споткнулась на словах, боясь, что папа сделает неправильные выводы. – У нас ничего такого не… м-м… – Я замотала головой, краснея и еле сдерживая подступившие слезы.

– Не беспокойся, это первое, о чем я спросил Павла! И если бы он тебя тронул… – Папа остановился, развернулся, и я заметила, что его щеки тоже порозовели. Но связано это было не со смущением, а со вспышкой гнева, адресованной Павлу. – Когда ты вырастишь, ты поймешь, какие чувства я испытываю сейчас. Мужчина не должен пользоваться неопытностью совсем еще юной девушки…

– А он и не пользовался! – в очередной раз бросилась я на защиту Павла.

– Дженни… – Папа помолчал немного, а затем шумно и тяжело вздохнул. – Поверь, я ругал бы Павла точно так же, если бы узнал, что он встречается с какой-то другой пятнадцатилетней десятиклассницей. Но то, что речь идет о тебе… тяжело вдвойне!

– Мне шестнадцать, – упрямо повторила я.

– Да, исполнилось полторы недели назад! Дженни, когда мы встретились в мае, ты была маленькой, растерянной, взволнованной девочкой. Ты и сейчас такая, и не важно, какая дата рождения стоит в твоем паспорте. Ты неопытна и беззащитна почти во всех вопросах! Не надо смотреть на меня так, Дженни. Я не тиран и не деспот. Я лишь защищаю своего ребенка. И точка!

– А что говорит Павел? – Я все же нашла мужество задать этот вопрос.

– Он, видите ли, жить без тебя не может! – всплеснул руками папа и посмотрел на меня испытующе, будто надеялся найти ответы на оставшиеся вопросы.

И что он увидел? Сияющее от счастья лицо и слезы, наконец-то скатившиеся по щекам.

– Я…