Учение о цвете

Природа не беспокоится о каком-либо заблуждении; сама она не может поступать иначе, как вечно оставаясь правой и не заботясь о том, что́ из этого проистечет.

* * *

У природы нет ни одной закономерной способности, которой она при случае не проявила и не приложила бы.

* * *

Картезий несколько раз писал свою книгу «De la méthode» заново, и в том виде, как она сейчас лежит перед нами, она все же ничуть не может помочь нам. Каждый, кто некоторое время предается добросовестному исследованию, должен когда-нибудь изменить свой метод.

* * *

У девятнадцатого столетия все основания следить за этим.

* * *

Ознакомьтесь с явлением, отнеситесь к нему с тою точностью, какая только возможна, посмотрите, как далеко можно уйти с ним в понимании и в практическом применении, и оставьте проблему в покое. Обратно поступают физики: они направляются прямо на проблему и запутываются по пути в стольких трудностях, что под конец у них не остается никакого выхода.

* * *

Из величайшего и из мельчайшего (раскрываемого человеку лишь искусственными средствами) вытекает метафизика явлений; посредине лежит все обособленное, соответствующее нашим чувствам; это – моя область, причем я, однако, от всего сердца благословляю те даровитые умы, которые приближают ко мне вышеуказанные области.

Афоризмы

От составителя. Гёте не был афористом по натуре, афоризм не был у него самостоятельной формой выражения; это была или беглая заметка при чтении книги, или мысль, относившаяся к законченной работе и почему-либо в нее не вошедшая, или материал для будущих работ. По мере накопления таких заметок (в течение последних 30 лет жизни) Гёте сортировал их – или поручал это своему секретарю – и затыкал ими какую-нибудь дыру в печатавшемся труде, иногда без всякой внутренней связи. Так, часть афоризмов оказалась в «Wahlverwandschaften», часть – в «Wanderjahre», часть в журналах «Kunst und Altertum» и «Zur Naturwissenschaft», часть осталась в виде посмертного наследия, изданного Римером и Эккерманом. Наиболее законченным считается теперь издание Гемпеля, хотя остается под вопросом, что́ в расположении афоризмов идет от автора их и что́ – от позднейших издателей. Но если издатель полного собрания афоризмов стоит перед трудной задачей: с одной стороны, держаться возможно ближе к первоначальному расположению, в котором отчасти можно угадывать ход мысли самого Гёте, с другой стороны, внести в местами хаотическую груду некоторый логический порядок, отнести сходное к сходному и так достигнуть большей законченности целого, – то для такой специальной цели, какую преследует настоящий сборник, эта трудность в значительной мере отпадает: мне пришлось прежде всего выбрать только то, что имеет научно-философское значение; так, взамен Гемпелева здания, получилась уже груда обломков, из которых надо было заново строить. На одну минуту могла даже улыбнуться мысль – разбить и эти обломки на отдельные кирпичи-афоризмы и затем расклассифицировать их в строго логическом порядке, по содержанию. Но ее пришлось, конечно, откинуть, так как внутренняя связь между отдельными афоризмами настолько несомненна, что часть таких внутренне связанных рядов я даже выделил в несколько самостоятельных отрывков, которые и поместил в предыдущем отделе «Статей и набросков» («Два типа мышления», «О математике. Идея и Опыт», «Феноменализм», «Объяснение явлений»). Остальные группы афоризмов и отдельные афоризмы нетрудно уже было расположить в известном порядке и разбить на несколько главок, не гоняясь за особенной логической законченностью; в заключение я дополнил их, где счел это нужным для завершения гносеологического портрета Гёте, изречениями из писем, разговоров и сочинений[105]. Так получилось девять главок, которым можно, с некоторыми натяжками, дать следующие заглавия:

1. Эмпиризм (с уклонами к интуитивизму и натурализму).

2. Критика эмпиризма (с идеалистическим уклоном).

3. Рассудочное и разумное познание (понятие и идея).

4. Символизм (аналогия, индукция, первичный феномен).

5. Субъект – объект.

6. Полярность вообще и диалектика как частный случай.

7. Научный и психологический релятивизм.

8. Прагматизм.

9. Универсализм.

1. Эмпиризм

Человек поставлен, как действительное существо, среди действительного мира и наделен такими органами, что может познавать и производить действительное и наряду с ним возможное. Все здоровые люди убеждены в своем собственном существовании и в существовании окружающей их среды. Однако в мозгу есть слепое пятно, т. е. такое место, где не отражается ни один предмет, подобно тому как и в глазу есть пятнышко, которое не видит. Когда человек становится особенно внимательным к этому месту и углубляется в него, он впадает в душевную болезнь, ему мерещатся здесь вещи из другого мира, которые являются, однако, не бытием, а чистейшими небылицами, не обладают ни формой, ни границами, пугают наподобие пустых ночных видений и того, кто не вырвался из под их гнета, преследуют хуже, чем призраки.

* * *