Убить Первого. Том 3

— Нет… — пробормотала она, трясущейся рукой касаясь оружия, — нет… нет! — с хрустом клинок вырвался из плена, а через миг сокрушительной мощи пинок разнёс на куски несчастное дерево. Лиза рухнула на колени у обгорелого ствола и завыла, не в силах сдержать боль утраты. Воздух вокруг неё дрожал от жара, а снег под ногами стремительно таял, но девушка не обращала на это никакого внимания.

— Не верю! — ревела она, сжимая в руках меч Лаута. Через минуту она достигла земли, вытопив в снежном холме огромную яму, края которой всё расширялись. Правда, вода, вместо того, чтобы стекать внутрь, повинуясь воле дочери семьи Линн, причудливым образом стягивалась по стенкам в один небольшой ручеёк и уходила прочь, дальше по склону. Анна вовсе не хотела, чтобы подруга с горя сварила себя заживо, ведь вся жидкость, что приближалась к брюнетке, тут же закипала и быстро испарялась. Ребята молча стояли у края ямы и никто из них не решался утешить подругу, прекрасно понимая, что слова не смогут заглушить боль утраты. К тому же, они чувствовали примерно тоже самое. Словно только что кто-то вырвал кусок из самой души.

Вдруг, Марис подобрался и, нахмурившись, положил ладонь на рукоять фамильного меча.

— Лиза, — тихо, но всё же настойчиво позвал парень, глядя куда-то вглубь леса, — заканчивай.

— Дай ей успокоиться, — зашипела на него Анна, но тут же замолчала, проследив за взглядом юноши. Вдалеке, между голыми стволами деревьев то и дело мелькали какие-то тёмные фигуры.

— Надо уходить. Быстро, пока нас не обнаружили, — приказал Марис, прячась за сосной. Анна мгновенно скрылась за ним, а её брат, заметив, наконец, угрозу, спустился в яму и тут же чуть не выпрыгнул обратно, глотнув горячего пара: внутри было жарко, как в настоящей бане.

— Лиза… — осторожно позвал Алан, не решаясь подойти к всхлипывающей девушке ближе, чем на десять шагов, — я тоже не верю, что Эдван погиб.

— Он жив! — сорвавшимся голосом крикнула та, — я… чувствую! — и ударила себя в грудь.

— Да, — кивнул блондин, — но сейчас нам надо уходить. Твари скоро будут здесь…

Всхлипывания резко прекратились.

— Твари? — хрипло переспросила Лиза. Слёзы на её лице мгновенно высохли, а воздух вокруг резко похолодел, словно весь жар куда-то втянули. На щеках девушки заиграли желваки, она медленно повернула голову к Алану и одарила его настолько злым взглядом, что тот невольно попятился, вжимаясь в подтаявший снег. Лиза подняла с земли копьё и, медленно поднявшись на ноги, шагнула к другу, нависая над ним. И почему-то сейчас парню казалось, будто бы от неё исходила куда большая угроза, чем от недавно убитой хассиры. Под прямым взглядом Лизы он чувствовал, как его ноги становятся ватными, а сердце отчего-то бьётся быстрее. Лишь через несколько секунд до него дошло, что она всё ещё ждёт ответа, и Алан, сгллотнув, медленно кивнул.

— Они заплатят… — прошипела она и резко выпрыгнула наружу, оставив в земле две глубокие вмятины.

Лиза заметила тёмные силуэты зверей почти мгновенно и сразу же помчалась к ним навстречу, сжимая меч Эдвана в левой руке. Фигура девушки обернулась смазанной тенью, она неслась так быстро, что даже Марис не смог догнать её сразу. В душе Лизы больше не было места страху, горю и отчаянию. Все эти чувства исчезли в яме, сменившись слепой, даже безумной верой в то, что любимый жив. Верой, гневом и болью, источник которой она не могла понять. Эти чувства клокотали внутри, заставляли саму атру бушевать неудержимым штормом, обращая её в огонь, неистовое пламя, вся ярость которого вот-вот обрушится на тех, кто, по мнению девушки, был виноват в случившемся: тварей.

Она жадно втягивала атру из окружающего мира, стараясь прямо на бегу восполнить запасы. Зелёный сосуд трясся от напряжения, двенадцать колец пульсировали, как второе сердце, а их очертания время от времени смазывались, словно они были готовы вот-вот оплавиться. Откликаясь на ярость хозяйки, энергия бушевала внутри, кипела, клокотала и… сжималась. Обратившись густым туманом, она уплотнялась всё сильнее и сильнее, пока не превратилась в каплю жидкости холодного, синего цвета, словно жидкий алхимический огонь. И в этот самый миг печать контракта на сосуде, которая ярко пульсировала в такт кольцам, начала разрушаться. Линии древнего магического знака, скрепляющего договор с Хранителем огня, ранее яркие и красные, вдруг почернели, истончились и теперь напоминали цветом медленно угасающие угли, но Лиза, полностью поглощённая погоней, не замечала этих изменений.