Убить пересмешника

– Ну вот что, Глазастик, я тебе серьезно говорю: если будешь злить тетю, я… я тебя выдеру.

Тут я взорвалась:

– Ах ты, чертов Мофродит, да я тебе голову оторву!

Джим сидел на кровати, так что я с легкостью ухватила его за вихор на лбу и ткнула кулаком в зубы. Он хлопнул меня по щеке, я размахнулась левой, но тут он как двинет меня в живот – я отлетела и растянулась на полу. Я еле могла вздохнуть, но это пустяки: ведь он дрался, он дал мне сдачи! Значит, мы все-таки равны!

– Ага, воображаешь, что взрослый, а сам дерешься! – завопила я и опять кинулась на него.

Он все еще сидел на кровати, и у меня не было упора, я просто налетела на него и начала лупить, дергать, щипать, колотить по чем попало. Честный кулачный бой обратился в самую обыкновенную потасовку. Мы все еще дрались, когда вошел Аттикус и разнял нас.

– Хватит! – сказал он. – Оба немедленно в постель!

– Э-э! – сказала я: Джима посылали спать в одно время со мной.

– Кто начал? – покорно и устало спросил Аттикус.

– Это все Джим. Он стал меня учить. Неужели мне еще и его тоже слушаться?!

Аттикус улыбнулся.

– Давай уговоримся так: ты будешь слушаться Джима всегда, когда он сумеет тебя заставить. Справедливо?

Тетя Александра смотрела на нас молча, но, когда они с Аттикусом вышли, из коридора донеслись ее слова:

– …я же тебе говорила, вот еще пример…

И после этого мы опять стали заодно.

Наши комнаты были смежные. Когда я затворяла дверь, Джим сказал:

– Спокойной ночи, Глазастик.

– Спокойной ночи, – пробормотала я и ощупью пошла к выключателю.

Возле своей кровати я наступила на что-то теплое, упругое и довольно гладкое. Оно было немножко похоже на твердую резину, и мне показалось, оно живое. И я слышала – оно шевелится.

Я зажгла свет и поглядела на пол около кровати. Там уже ничего не было. Я постучала в дверь Джима.

– Что тебе? – сказал он.

– Какие змеи на ощупь?

– Ну, жесткие. Холодные. Пыльные. А что?

– Кажется, одна заползла ко мне под кровать. Может, ты посмотришь?

– Ты что, шутишь? – Джим отворил дверь. Он был в пижамных штанах. Рот у него распух – все-таки здорово я его стукнула! Он быстро понял, что я говорю серьезно. – Ну, если ты думаешь, что я сунусь носом к змее, ты сильно ошибаешься. Погоди минуту.

Он сбегал в кухню и принес швабру.

– Полезай-ка на кровать, – сказал он.

– Ты думаешь, там правда змея? – спросила я.

Вот это событие! У нас в домах не было подвалов: они стояли на каменных опорах на высоте нескольких футов над землей, и змеи хоть и заползали в дом, но это случалось не часто. И мисс Рейчел Хейверфорд, которая каждое утро выпивала стаканчик чистого виски, говорила в свое оправдание, что никак не придет в себя от пережитого страха: однажды она раскрыла бельевой шкаф у себя в спальне, хотела повесить халат и видит – на отложенном для стирки белье уютно свернулась гремучая змея!

Джим на пробу махнул шваброй под кроватью. Я перегнулась и смотрела, не выползет ли змея. Не выползла. Джим сунул швабру подальше.

– Змеи разве рычат? – спросила я.

– Это не змея, – сказал Джим. – Это человек.

И вдруг из-под кровати вылетел какой-то перепачканный сверток. Джим замахнулся шваброй – и чуть не стукнул по голове Дилла.

– Боже милостивый, – почтительно сказал Джим.

Дилл медленно выполз из-под кровати. Непонятно, как он там умещался. Он встал на ноги, расправил плечи, повертел ступнями – не вывихнуты ли, потер шею. Наконец, видно, затекшим рукам и ногам полегчало, и он сказал:

– Привет!

Джим опять воззвал к небесам. У меня язык отнялся.

– Сейчас помру, – сказал Дилл. – Поесть чего-нибудь найдется?

Как во сне я пошла на кухню. Принесла молока и половину кукурузной лепешки, которая оставалась от ужина. Дилл уплел ее в два счета, жевал он, как и прежде, передними зубами.

Ко мне наконец вернулся дар речи.

– Как ты сюда попал?

Очень сложными путями. Дилл немного подкрепился и начал рассказывать: новый отец невзлюбил его, посадил в подвал (в Меридиане все дома с подвалами) и обрек на голодную смерть; но его тайно спас фермер, который проходил мимо и услыхал его крики о помощи: добрый человек через вентилятор по одному стручку высыпал ему в подвал целый мешок гороха, и Дилл питался сырым горохом и понемногу вытащил цепи из стены и выбрался на свободу. Все еще в наручниках, он бежал из города, прошел две мили пешком и тут повстречался с маленьким бродячим зверинцем, и его сразу наняли мыть верблюда. С этим зверинцем он странствовал по всему штату Миссисипи, и, наконец, безошибочное чутье подсказало ему, что он находится в округе Эббот, штат Алабама, и ему надо только переплыть реку, чтобы оказаться в Мейкомбе. Остаток пути он прошел пешком.

– Как ты сюда попал? – спросил Джим.