Убить куклу

— Успокойся, старик. Я как был твоим другом, так им и остался. И с твоей женой я не сплю, мне и своих баб хватает. Они теперь так похожи одна на другую! Мне даже кажется, что я уже много лет сплю с одной и той же. Все длинноногие, худые, с накачанной грудью, подкорректированной попкой и силиконовыми губами. Даже выбрать не из кого.

— А тебе подавай разных?

— Мне одна нужна, натуральная.

— Ты прямо эстет! И я верю тебе. Потому что ты поразительно похож на меня в молодости. Я тоже спал только с суперкрасивыми, а мечтал о той единственной, которая бы любила меня не за деньги, а просто так. Вот и домечтался, что у разбитого корыта остался.

— Ты что-то путаешь, дорогой. Это только в сказках бывает, которые ложь, да в них намек. У разбитого корыта остаются не мужики, у которых всегда найдется запасной вариант и они в конце концов выплывают, а женщины, которым уже далеко за тридцатник перевалило.

— Выплывают, говоришь? Может, ты и прав. А если не выплывают, то тонут в кипящем котле любви к молоденькой красавице, что со мной скоро, вероятно, и произойдет.

— Петр, мне не нравится твое настроение!

— Мне тоже. Столько лет прожил, а так этих баб и не понял, особенно молодых.

— Что тут понимать-то? Каждая из них мечтает выйти за богатого, чтобы ни в чем не нуждаться. И они правы по-своему, так как им не все равно, от кого детей рожать, на что их потом содержать.

— Почему ты не женишься?

— Я слишком молодой для них. Потому что протяну еще очень долго. А на серьезные отношения рассчитывать не приходится, так как жадность до денег застит им глаза, и они мечтают не замуж выйти, а овдоветь поскорее. К тому же так много красоток, с которыми хочется лечь в постель, и как мало тех, с кем хочется проснуться.

— А знаешь, что я тебе скажу? То, что молодость проходит, — еще полбеды. Беда в том, что и старость окаянная тоже проходит. Теперь я понимаю, почему мужское начало называют концом. За что боролся — на то и напоролся! Не повторяй моих ошибок — женись по любви. Или тебе важнее своих ошибок наделать?

— Сейчас речь не обо мне, а о тебе и твоей дочери. Хотя, пока не будет проведена повторная экспертиза, я склонен думать, что здесь какая-то афера.

— Так ты мне поможешь?

— Я тебе уже помогаю. Эту Валерию в любом случае нужно разыскать, даже если она и не твоя дочь. Но сейчас меня больше волнуешь ты и твоя жизнь. Тебе нужно немедленно расстаться с Еленой, отослать ее от себя как можно дальше, если сомневаешься в ней хотя бы самую малость.

— Я не представляю, как буду жить без нее, — печально проговорил Петр.

— Поверь, ты будешь жить долго и счастливо. Пока не найдешь на свою шею очередную змейку. А потом снова начнешь опасаться за свою жизнь.

— Да-да, конечно. Ты прав, как никогда! Вот только где гарантия, что в усадьбе у нее нет сообщников? Меня свалить не так-то просто, и она это прекрасно знает. Ее, кстати, будут подозревать последней, так как она после моей смерти не получит ничего. Поэтому от меня для нее больше проку от живого, чем от мертвого… Так, может, я все напутал и Елена не имеет никакого отношения к исчезновению Валерии? Может, я зря ее подозреваю и интуиция на этот раз меня подвела?

— Уже одно то, что ты ее подозреваешь, является причиной, чтобы удалить Елену из твоей жизни.

— Тогда мне придется всех в доме поменять, — горько усмехнулся Петр.

— Вот и поменяй! Найми других.

— А где гарантия, что и они не окажутся заодно с Еленой?.. Нет, пока не найдется Валерия, я оставлю все как есть. На этот раз жена мне попалась не только молодая и красивая, но умная и коварная. Она любого околдует. Ты просто не знаешь ее чар, потому и недооцениваешь.

«К сожалению, знаю, — подумал Василий. — Даже очень хорошо, чтобы поверить в ту чушь, которую ты, старик, сейчас мелешь. Но тебе лучше об этом не знать».

— Тогда ко мне переезжай. Мне-то ты доверяешь?

— Извини, Вася, но сейчас я даже себе боюсь доверять. Неужели я и в самом деле так влюбился в нее, что боюсь потерять?! А это хуже всего, так как мысли путаются, и я уже не знаю, как поступить, чтобы было правильно. Да, Елена та еще стерва. Может, потому мне и милее всех, кто у меня был до нее. В ней есть что-то такое, что заставляет выполнять все ее прихоти и желания. Но я счастлив, когда могу ей угодить! Неужели это и есть любовь? Тогда я погиб окончательно. А если мне суждено умереть, то меня уже никто не спасет. Даже ты, друг.

— Хватит себя жалеть! Да и причин особых для жалости я не вижу. И перестань врать! Не ее ты любишь, а себя! Иначе бы так за свою жизнь не волновался.

— Слушай, а ведь ты прав! Я действительно люблю себя! И мне моя жизнь дороже всего на свете!.. А еще я переживаю за жизнь моей дочери.

— Наконец-то слова не мальчика, но мужа! А то я уже начал думать, что ты в детство впадаешь.

— Не дождутся! Знаешь, о чем я сейчас подумал? Вот бы вы полюбили друг друга — ты и моя дочь! Какая славная была бы пара. Вы родите мне внука, и у меня появится достойный продолжатель рода!

— Петр, ты неисправимый романтик, — улыбнулся Василий. — И все-таки, может быть, тебе пока переехать ко мне?