Убить куклу

Василий въехал на территорию просторной усадьбы с изысканным роскошным особняком и остановился у парадного входа. Невзрачная, как моль, сущность под названием Ирина Марковна проводила его на второй этаж, и когда гость переступил порог роскошных апартаментов хозяина, плотно прикрыла за ним дверь. Василий оглянулся и замер, прислушиваясь: неужели экономка осталась за дверью, чтобы подслушать? Он открыл дверь и выглянул в пустой просторный холл. Значит, показалось. Вот не нравилась ему Ирина Марковна, и все тут, и ничего с этим не поделаешь.

— Заходи-заходи, чего у порога застрял? — услышал он нетерпеливый голос Леонова. — Наконец-то! Рад тебя видеть. Ну, здравствуй, дорогой, — распростер объятия старик, когда Василий подошел.

Они обнялись. Как же Леонов изменился за последнее время. Петр не мог похвастать высоким ростом, но всегда выглядел на миллион долларов. Поджарый, с благородной сединой и величественной, словно у короля, осанкой. Когда он говорил, все вокруг немедленно замолкали, чтобы расслышать его тихий, но уверенный голос, внять произносимой речи, каждое слово которой стоило так дорого, что пропустить хоть одно означало лишить себя возможности стать богаче, а то и вовсе потерять нажитое.

А что теперь? Бледный, осунувшийся, с нездоровым блеском в глазах старик, выглядящий гораздо старше своих лет. Что его так могло подкосить? И врачи ничего существенного не могут сказать, заладили одно: возраст, возраст! О каком возрасте может идти речь в его-то годы?! Жизнь только начинается: сказочно богат, молодая жена-красавица. Просто живи не хочу! Неужели из-за баб так сдал? Да и Елена небось пичкает мужа всякой дрянью, чтобы поддержать в нем уверенность в мужской состоятельности.

— И чего тебе не спится? Полный дом прислуги, забот никаких. Вот и спал бы себе спокойно.

— На том свете отосплюсь. А сейчас каждая минута на счету. Горе у меня: дочка пропала.

— Час от часу не легче! Да разве она когда-нибудь у тебя была? Может, ты себя плохо чувствуешь?

— Если честно, ужасно плохо! Особенно сейчас. И если ты не поможешь, мне конец!

— Ничего не понимаю! Ты толком объясни.

— Я и объясняю! Две недели назад я получил странное письмо от неизвестного доброжелателя, который утверждал, что в Москве по такому-то адресу проживает моя дочь, приехавшая из Энска. Мать у нее умерла, до четырех лет девочка воспитывалась бабушкой, а после ее смерти попала в детский дом. Нет, ты можешь себе представить: моя дочь — и в детском доме?! Сейчас Валерии уже двадцать пять, и она нуждается в помощи.

— И ты поверил?! Ты, которого никогда не мог обмануть ни один даже самый умный юрист или финансист?! Петр, приди в себя! Неужели это болезнь так на тебя подействовала? Да от этой истории за версту несет аферой!

— Нет, конечно. Сначала не поверил. Подумал, что это розыгрыш. Но в конверте обнаружил обрезанные ногти и немного волос. Некто предлагал мне сделать по прилагаемому биоматериалу генетическую экспертизу. Я сначала хотел все это выбросить, но вспомнил, что действительно когда-то был проездом в Энске, где у меня завязался кратковременный роман с очаровательной девушкой. Имени ее я, конечно, уже не вспомню. Мы потом расстались, я обещал написать ей или позвонить. Но не сделал ни того ни другого. А вскоре и вовсе забыл о той мимолетной встрече. Поверь, если бы у меня сейчас были дети, я бы выбросил письмо с содержимым и благополучно забыл о нем, приняв за глупую шутку. Но у меня их нет и уже никогда не будет. Я тебе не говорил прежде, но мне уже лет двадцать назад сообщили, что я стал бесплодным. Ты себе даже представить не можешь, каким это было для меня потрясением! Я тогда чуть с ума не сошел. Это же надо, столько баб поиметь и не родить наследника! Думал, что времени у меня впереди видимо-невидимо. А смотри, как оно повернулось! Со временем смирился, конечно, и навсегда распрощался с надеждой обрести наследника. И тут вдруг такое счастливое известие! Я ведь боялся, что уйду и не оставлю после себя никого. Вот у меня и зародились сомнения: а вдруг и в самом деле это моя дочь, моя единственная кровиночка? Поэтому я не отважился выбросить конверт с начинкой.

— И отправил биоматериал на экспертизу? — уточнил Василий.

— Отправил. Анонимно. Я не мог, не имел права поступить по-другому. И теперь благодарю себя за это несказанно. Так как Валерия и в самом деле оказалась моей дочерью. И этому есть документальное подтверждение — заключение генетической экспертизы. Точность положительного заключения девяносто девять целых девяносто девять сотых процента.

— А это не подделка?

— Исключено. Я отдал на анализ пять образцов материала от разных людей. Получил пять заключений. И только одно подтвердило явное родство.

— И все равно ты поторопился. Нужно было сначала встретиться с той девушкой, и чтобы на твоих глазах у нее взяли материал для экспертизы. Да, у тебя где-то есть ребенок. Но где гарантия, что это именно Валерия? Не забывай, что ты очень богатый человек, а потому слишком лакомый кусок для всевозможных мошенников, которых развелось кругом тьма-тьмущая.