Убийство в пятом варианте

Внутреннее убранство домика было убогим и непримечательным. Всюду грязь, паутина, свечные огарки и мусор. В тайнике между прогнивших досок пола Чарльз прятал мешок с принадлежностями для своих странных обрядов.

Джейн достала мешок, развязала и разочарованно вздохнула. Ярко-красный балахон, завернутая в целлофан коробка спичек, парафиновые свечи — вот и весь нехитрый скарб. Ни оружия, ни наркотиков, ни сокровищ. А она так надеялась добыть доказательства вины Чарльза! Не зря же он облюбовал эту избушку? Неужели отец таскается сюда только затем, чтобы напяливать на себя красную тряпку, жечь свечу и читать молитвы?

В хижине не было ничего, кроме ненужного хлама, — ни мебели, ни посуды, ни дров. Старую печь давно не топили. Два окна из трех забиты досками.

«Чарльз чокнутый! — подумала девушка. — Псих! Он заразил маму своим безумием. Ту же участь они готовят мне. Ну уж нет! Я не сдамся! Заступиться за меня некому, значит, я должна сама о себе позаботиться!»

— Неплохо было бы поджечь это чертово логово, — процедила она.

Джейн преодолела искушение чиркнуть спичкой и подпалить убежище Чарльза, завязала мешок, сунула его обратно в щель между досками и собралась выходить. Вдруг ее охватило чувство, будто за ней кто-то наблюдает.

Девушка осторожно выглянула в окошко. Сквозь немытые стекла пробивался солнечный свет. Кто-то стоял между деревьев и рассматривал деревянную развалюху.

«Грибник, — с облегчением вздохнула она. — Вон и корзина в руке. Постоит и пойдет себе дальше».

Грибник не уходил. Джейн в панике оглянулась по сторонам. Спрятаться в хижине было негде. Она схватила какую-то железяку, похожую на кочергу, и прижалась к стене возле входа.

«Уходи, грибник! — взмолилась она. — Уходи подобру-поздорову. Не хочу я тебе зла! Уходи!»

Грибник не послушался. Он подошел к двери, и та со скрипом отворилась…

* * *

Деревня Трошино

Зазвонил телефон. Татьяна вздрогнула и уронила на скатерть надкусанную черную виноградину. Та покатилась, оставляя красный след.

— Кто это? Самсон?

Аркадий взглянул на высветившийся номер и качнул головой.

— Нет. Это мой знакомый. Извини.

Он встал из-за стола и вышел в коридор. Татьяна заканчивала обедать. Управляющий подал на десерт виноград, сыр и вино. У хозяйки не было аппетита. Ее терзали дурные предчувствия. Она изо всех сил напрягала слух, чтобы понять, с кем и о чем говорит Ступников. До нее долетали обрывки фраз.

— Я волновался!.. Не вру!.. Зря ты так… Не звонил, чтобы зря не беспокоить… Да… Да… Всё в порядке… Пока без перемен… Да… Я тоже…

Он говорил слишком долго для деловой беседы и слишком странно для дружеской. Татьяна извелась. Она не была уверена в управляющем, который мог предать ее. За деньги или ради дружбы с Бушинским. Хотя какие они друзья? Аркадий работает на ее мужа, следовательно, зависит от него.

Ступников вернулся за стол с фальшивой улыбкой.

После обеда Татьяна показала ему запись, сделанную в ее кабинете с помощью скрытой камеры. Это была интимная сцена с молодым актером и зрелой бухгалтершей в главных ролях. Татьяна сидела, не поднимая глаз, тихая, с пунцовыми щеками и сжатыми губами. Ступникову стало неловко за нее.

— Теперь ты мне веришь?

— Я и так…