У зла нет власти

Наконец мы пришли к девчонкиному дому; ваятель был на месте, к моей радости и к неудовольствию Улейки. Корзинка в руках девчонки оказалась вещественным доказательством, а отец был настроен решительно.

– Ты ходила в лес?! – Огрубевшей ладонью он сорвал стебель крапивы, росшей в углу двора.

Улейка попятилась:

– Я недалеко, только на опушке…

– Врешь! Ты была у мертвой королевы! Я говорил, что за такое высеку?!

– «Высеку, высеку», – Улейка отступала. – Ты же ваятель, тебе лишь бы высекать!

– Шуточки, да? А ты знаешь, что в лесу появились разбойники?

– Со мной был маг дороги! – нашлась Улейка.

– Кто?!

Я вышла из-за створки ворот. Ваятель, немолодой уже мужчина с узкими плечами и непропорционально большими кистями рук, уставился сперва на мой меч, а потом уже на меня.

– Я маг дороги, – голос мой звучал хрипло, – и очень спешу. Мне надо задать вам один вопрос.

– Этот меч…

– Да. Вы изваяли памятник мертвой королеве?

– Я, – он сжал губы.

– Она… она была похоронена с этим мечом?

– Нет, – он смотрел мне в глаза. – Я никогда не видел этого клинка… раньше.

И, прокашлявшись, продолжал:

– Король пожелал, чтобы каменная королева держала в руках меч. Он нарисовал мне эскиз. Я вылепил меч сперва из глины, а потом высек в камне. Меня, помнится, поразило, что клинок с дыркой… Госпожа, магов дороги больше нет в нашем мире. Королевство ушло… остались только старые сказки. – Говоря, он механически обрывал листья с крапивного стебля, будто гадал.

– Остался еще кое-кто. Женщина, которая принадлежала Королевству, но не захотела уйти из вашего мира. Вы ее знаете?

– Эдна, – ваятель помрачнел. – Она ведьма.

– Мне надо ее видеть. Где она живет?

Улейка потихоньку проскользнула вдоль бревенчатой стенки, радуясь, что о ней забыли. Шмыгнула в дом. Тихонько хлопнула дверь.

– Она ведьма. Насылает порчу. Она может…

– У меня нет ни минуты, – я прервала его. – Мне надо видеть ее как можно скорее.

– Она живет в черте города, за второй стеной, на Торговом тракте. Его еще называют Парадом Королевства. У нее большой двухэтажный дом с жестяным драконом на крыше.

– Спасибо, – я обернулась, чтобы уходить, но замешкалась. – Вы знали короля?

– Да.

– Как вы его звали?

– Я обращался к нему «ваше величество», – сурово ответил ваятель. – Больше ничего не помню.

* * *

Я не узнала этот дом, даже подойдя вплотную. Но запах – запах заставил меня насторожиться.

Конечно, есть огромная разница между тем, как пахнет город днем и ночью. Но разница все же меньше, чем между запахом этого города – и, например, луга или реки. Или запахом Королевства; я стояла на людной и пыльной улице, в которую вливались, как речные притоки, темные переулки. Грохотало железо – работала кузница. Катились возы, шагали купцы и рабочие. На меня поглядывали, кто с любопытством, кто с опаской. Некоторые перешептывались.

На дорожке перед домом ведьмы росла трава – здесь никто давно не ходил. На крыше ловил ветер жестяной дракон. Забор был каменный, невысокий, через него легко и удобно перелезать…

Вот тут-то я и вспомнила этот дом.

Женщина сидела у камина. Шила дракона из тряпок. «Кто тебя послал? Кто тебя подослал?!»

Вот, оказывается, куда меня забросило в тот первый раз, когда я училась самостоятельно ходить между мирами. Вот с кем мне довелось встретиться. Знать бы наперед…

Но в ту первую встречу со мной не было Швеи.

Я выхватила меч из ременной петли на боку. Продолжая мое движение, клинок рванулся вперед и вверх, выдернул меня на изнанку, как рыбак вытаскивает карася из воды. Я увидела красную нить в игольном ушке; нить уходила в дом.

Калитка открылась без скрипа.

* * *

Одни изнаночные нити здесь были обкромсаны, как неровная бахрома на скатерти, другие свалялись в жгуты, похожие на дреды. Нигде раньше я не видела столько уродливых петель и затянутых узлов; они провисали и натягивались, пульсировали, рвались. Я пробиралась, будто сквозь огромную паутину, брезгливо отводя от лица размочаленные отростки. Сквозь тугое безумное кружево едва проглядывала комната, коврики на стенах, полочки и чашечки, фарфор и бронза, подушки, кофейники, – а красная нитка тянула меня дальше, вверх по лестнице, на второй этаж.

Ведьмы не было дома.

Я каждую секунду боялась, что она появится из какой-нибудь двери, но дом пустовал; я мельком увидела спальню с одной большой кроватью, с ночным горшком, расписанным цветами. Красная нитка тянулась дальше и выше, по крутой деревянной лестнице на чердак. Здесь было темно и пахло пылью, слежавшейся ветошью, сухими травами. Я посмотрела ночным зрением: просторный чердак был завален хламом, стояла огромная бочка в толпе бочонков, будто свинья с поросятами. Вдоль стен штабелями громоздились сундуки, коробки, шкатулки. Трав, вывешенных на просушку, было куда меньше, чем я ожидала встретить на чердаке у ведьмы, зато имелись ожерелья сушеных грибов, ссохшиеся в тень вяленые рыбины, рыбачьи сети, дамские панталоны, вывешенные на просушку с полгода назад – судя по пыли, которая их покрывала. Красная нитка терялась среди всего этого безобразия, а Швея, кажется, не собиралась мне помогать.