У темного-темного леса

От горькой обиды, или от страха за мужа, или от давления директорской магии, я не сразу заметила кое-то важное. А директор, занятый последними приготовлениями к ритуалу, не заметил и вовсе, что в щели меж камнем, которым был выложен потайной подвал, то тут, то там, стали выглядывать тоненькие корешки. Слабенькие совсем, махонькие. Такие, которых и ребенок не испугается. Если только тот ребенок не вырос под боком у Брейдена. Я, впрочем, не испугалась тоже. Я впилась взглядом в каменную кладку стены напротив моего убежища, и с жадным нетерпением следила за ней, отчаянно надеясь, что мне не показалась. Что этих тонких буроватых кореньев, когда я пришла, действительно не было.

Боги, пусть мне не показалось! Сердце болезненно сжалось, и я вдруг поняла, что позабыла дышать. О, всемилостивая Бригита, яростная, светлая, всевидящая! Пусть мне действительно не показалось!

И когда прямо под моим нетерпеливым взглядом из промежутка меж двух камней стены высунул острый бурый рог еще один отросток, я с бессильным облегчением привалилась спиной к стене, чувствуя, как силы покидают меня и к глазам подступают слезы.

Не показалось! Не показалось, а значит, Лес услышал меня, услышал, и поверил, и пришел, и, и… И теперь все будет хорошо!

Да пусть и не хорошо, но все будет так как надо, и…

И когда ноги, предатели, подогнулись, и я сползла по двери на пол, беззвучно хватая ртом воздух, корешки вдруг дружно рванулись вперед. Хлынули отовсюду страшным неудержимым потоком, и треск рушащихся перекрытий, прошитых древесными корнями, оборвал размеренную и сожалеющую речь уважаемого директора, а запах алхимических смесей и иных специфических ингредиентов, смешался с запахом сырой земли и прелых лесных листьев, и нечеловеческий вопль боли слился с безумным торжествующим хохотом.

От натиска бушевавших сил дверь развалилась, и я заглянула в опустевший проем. Моему взгляду открылась картина растительного буйства: кладка стен была почти разрушена, перекрытия кое-где повреждены, и подвал не обрушился только потому, что вес давящей сверху земли приняли на себя могучие древесные корни. Мощные, порой толще человеческого бедра, они прошивали подвал от стен и потолка и в центре спутывались в чудовищный узел, в тугой страшноватый ком. Кровь осела на огрубевших бурых корневищах брызгами и подтеками, медленными, густеющими ручейками стекала вниз, в темную лужу.

Характерный запах алхимической лаборатории и подвальной сырости смешался с металлическим ароматом крови и влажной земли. Я сглотнула, прикрыв глаза, а когда открыла их, на краткий миг мне померещилось, что тоненькие корешки, торчащие из развороченной частично стены, сложились в безобразное лицо Хранительницы Договора, искаженное ненавистью.

Я сморгнула, и наваждение пропало.

Маг, которого господин директор Паскветэн звал Дереком, убийца метсаваймы и тайный подручный нашего директора, лежал на полу подвала, спутанный надежными магическими силками, и согнувшись по пополам, заходился в приступах хохота. Явно нездорового, истерического. Подходить к нему, чтобы исполнить целительский долг и оказать помощь я не стала, как и помогать освободиться от пут. Дурочку в другом месте ищите — а я к этому пауку даже приближаться не стану, хотя и плескалось во мне мстительное и совершенно не целительское желание пнуть его ногой. Ну или хотя бы потыкать палочкой…

…лучше всего, в сердце.

Я отвернулась от наемника и, пробираясь сквозь путаницу корней, переступая через вывернутые из стены камни, двинулась к своему бессознательному мужу.

Кандалы поддались легко, стоило лишь выдернуть запорные стержни из пазов, как их браслеты, исписанные сложной вязью рун, раскрылись и распались на две половины. Я осторожно освободила мужа сначала от левого, потом от правого. Кайдену, без сомнения, была срочно нужна помощь целителя (и в кои веки он не будет ей сопротивляться!), но кандалы явно обладали магиегасящими свойствами. Да и вообще, проводить любые целительные операции с пациентом на подобном алтаре я бы не рискнула. Мало ли…

А потому, задавив жалость и страх за жизнь любимого, стянула бесчувственного лучника на пол, и только тогда принялась за лечение.

Шаг первый — внешний осмотр, шаг второй — магическая диагностика, шаг третий… Не реви, Шела, не реви! Я судорожно шмыгала носом, и пыталась не поддаться панике. Осмотр и диагностика ничего утешающего не сообщали, да. Но это не повод распускать сопли!

Подбадривая себя и безжалостно душа истерику, я пыталась наложить на раны Кайдена кровеостанавливающее заклинание для множественных порезов. Заклинание соскальзывало. Клятый директорский ритуал! Проклятые магические возмущения!

С усилием взяв себя в руки, я отложила попытки исцелить лучника с помощью дара и взялась за старые добрые немагические методы.