У роз нет запаха и вкуса

Наши языки сплетаются, и я бестолково и жадно провожу руками по его спине и шее, наслаждаясь незнакомым доселе чувством безопасности рядом с мужчиной, возможностью действовать самой. Мортон почти никогда не целовал меня в губы, и у меня болезненно ноет рот, но вкус Вильема восхитителен. Я хочу всего его попробовать на вкус, провожу ладонью по груди, животу и паху, ощущая недвусмысленную выпуклость.

Вильем перехватывает меня за запястье.

— Леди…

— Ну, что ты, как ребёнок, — шепчу я ему на ухо, задыхаясь от безумной потребности почувствовать его. — Мортон ни о чём не узнает. Можно подумать, ты никогда этого не делал. Не прогоняй.

Он молчит, продолжая держать на весу мою руку, и меня осеняет безумная догадка, так что я отстраняюсь, пытаясь заглянуть в его глаза, отмечая покрасневшие щёки.

— Ты никогда этого не делал?!

— Мать жила при монастыре… — бурчит Вильем, отводя взгляд, — хотя монашкой не была, но нравы там были строгие, все женщины в пол смотрели… и в Академии, там тоже так вышло, что все узнали про отца, ну и…

Я не могу в это поверить. Во многом благодаря Мортону я была подсознательно уверена в том, что все мужчины от природы развратны, и даже подумать не могла об этом мальчишке в таком ключе.

— Ты ни с кем ещё не спал? — я потираю высвобожденной ладонью выпуклость на его штанах.

— Леди Альяна, пожалуйста, я сейчас…

Я снова его целую. Перебираюсь к нему на колени, так, чтобы он уже не смог ускользнуть от меня.

— Ты так со мной заигрывал.

— Да нет же! Вы очень красивая, но я…

Я снова его поцеловала, почти не в силах оторваться от ласковых и упругих губ, медленно сползла на пол, оказавшись между его раздвинутых ног. Подняла глаза, любуясь смесью самых разных чувств на его лице.

— Ты никому ничего не скажешь, правда?

Я взяла Вильема за руку и поцеловала ладонь, пальцы, погрузила один из них в рот. Где-то в голове бил набат — я слишком задержалась, кто-то из соглядатаев мог обратить внимание, Мортону донесут… Но меня захватила эта игра, первый раз в жизни испытанное влечение, я наслаждалась каждой секундой. Потянула зацелованную ладонь Вильема к ремню.

— Выпусти его.

Мальчишка медлил, но не очень долго. Положил руки на пах, завозился с пуговицами.

— Не думай, что я с кем-то ещё… — проговорила я, накрывая его ладони своими, сдвигая их в сторону. — Я не такая.

Самой стало смешно от этой фразы.

* * *

Это какое-то безумие, но мне чудовищно хорошо. Я ласкаю его языком, руками, и он кончает очень быстро, пара капель попадает на губы, но меня и это не смущает, хотя сперма Мортона всегда казалась отвратительной и на вкус, и по запаху. Я прижимаюсь щекой к его животу, чувствуя собственное вожделение, как ползущую внутри змею, увесистую и тяжёлую, настойчиво прокладывающую себе путь в моём теле.

— Тебе было хорошо?

— Нет слов.

Это первое, что он говорит. У меня перед глазами словно встают тяжёлые часы в каминном зале, неотвратимо и ритмично покачивающийся маятник, пустые листы для конспектов. Нужно уходить, нельзя рисковать, но…

Я делаю попытку встать на ватных ногах, но Вильем тянет меня на себя, не потрудившись застегнуть брюки.

— Магистр Койно… вы его не любите?

Давлю истерический смешок, норовящий перейти в хохот.

— Нашёл, когда спрашивать. Боги, а я считала тебя искушённым порочным ангелом… Не верила, что ты такой, каким кажешься.

Он злится и смущается моих слов, а я ёрзаю на нём, и, наконец, не выдерживаю: сдвигаю полоску белья.

— Только в меня не кончай, — шепчу ему на ухо. — Постарайся сдержаться. Боги, какой ты сладкий. С тобой невероятно хорошо.

— Вы… — я приподнимаюсь, и опускаюсь на него, ловя губами тихий выдох.

— Хорошо?

— Нет слов…

У меня слов даже больше, чем нужно, но я тоже замолкаю, стискивая его всем своим телом. Двигаюсь мягко, чувствуя, какие влажные изнутри мои бёдра.

— Магистр Койно…

— Он нас убьёт, не сомневайся, — говорю я, улыбаясь во весь рот. Мне не больно от проникновения, первый раз за все эти годы мне совсем не больно с первой секунды, и в то же время ощущение заполненности, которое я могу прочувствовать, не отвлекаясь на чей-то взгляд, головокружительно приятно. Я чуть наклоняюсь к нему, и от изменения угла меня пронзает острым удовольствием. Вильем, словно очнувшись, обхватывает ладонями мои бёдра.

— Всё ещё нет слов? — шепчу я ему в рот, чувствуя, как всё сильнее пульсирует его член внутри меня, и что-то отчаянное желает довести всё до конца. Меня стягивает оргазмом, как вязаную куклу, из которой вытащили нитку, я соскальзываю с него в последний момент.

— Какой ты несдержанный… Но такой вкусный.

Я оправляю юбку, а Вильем чуть подрагивающими руками заправляет член в брюки, и я вижу следы на песочного цвета ткани. Впрочем, мало ли где он мог испачкаться…

Словно приходя в себя, Вильем вдруг поднимается и порывисто вжимает меня в себя.

— Мне это не приснилось?

— Не знаю. Но лучше думай, что приснилось, — и, не выдержав, обнимаю за шею. — Ты соврал, про то, что ни с кем…?

— А вы?

Вместо ответа я снова целую его, влажно и жарко, приподнимаясь на цыпочки, пока его руки поглаживают меня.