Тысяча ударов сердца

– Все здесь подчиняются мне. Ты один артачишься. Почему? Задумал меня свергнуть?

Скорее свернуть шею.

– Ваши подозрения абсолютно беспочвенны и неуместны, сэр, – спокойно ответил я. – Особенно на пороге грандиозного сражения.

Неожиданный удар застал меня врасплох. Из рассеченной брови хлынула кровь. Взор заволокло пеленой. Я покачнулся, но устоял.

– Если ты не в состоянии умерить свою гордыню, придется тебя поучить, – процедил Каван. – И не надейся обставить меня, кишка тонка.

– Мне не нужно ничего сверх обещанного вами. А вы поклялись возвратить нашему народу былое достоинство. Мной руководит единственное желание – помочь вам достигнуть заветной цели. – Я изогнул уцелевшую бровь. – Ну и кого из нас двоих мания величия?

Каван сделал мне подсечку и опрокинул навзничь.

– Знай свое место! – Его вопль привлек внимание окружающих. – Либо ты подчиняешься моим приказам, либо прощайся с жизнью!

Уязвленная гордость возобладала над инстинктом самосохранения.

– Пороху не хватит, – прохрипел я.

Каван пнул меня по ребрам. Я свернулся клубком посреди дурманящего аромата мокрой травы.

Он наклонился и, уперевшись ладонями в колени, отчеканил:

– Если хочешь дожить до победы над Дарейном, держи язык за зубами.

Он снова занялся сборами, оставив меня корчиться от унижения.

Я медленно поднялся, однако слухи распространялись с головокружительной скоростью. Каждый мой шаг сопровождался перешептываниями и косыми взглядами. На полпути меня нагнали двое новобранцев.

– У нас вопрос. Мы… – Паренек, на вид не старше тринадцати, вдруг осекся.

Мое лицо и впрямь не располагало к разговорам: половина залита кровью, вторая половина в грязи. Я выждал минуту и нетерпеливо спросил, точнее, рявкнул:

– Ну, в чем дело? – Когда настроение паршивое, не до реверансов.

Новобранцы отпрянули. Потом молчун толкнул товарища в бок: мол, смелее.

– Понимаете… нам поручили отвести лошадей обратно. Солнце встает там… – Парнишка кивнул в нужную сторону. – Я воткнул ветку в землю, и, судя по тени, восток находится в том же направлении. Если слегка отклониться к северу, мы доберемся до замка еще засветло. Верно?

Он не сводил с меня глаз. Предвкушение собственной правоты вытеснило страх. Мои губы невольно сложились в скупую улыбку.

– Совершенно верно. Молодец!

Паренек судорожно вздохнул:

– Спасибо, сэр.

– Видишь клочок неба в кронах? Ориентируйся по нему, – посоветовал я. – На компас надежды нет.

Новобранцы закивали. Молчун хлопнул приятеля по спине, и оба рысцой поспешили выполнять задание. Я с гордостью смотрел им вслед, довольный, что сумел обучить ребят полезным навыкам, которые внесут небольшую лепту в сегодняшнее предприятие. Даже боль в ребрах отступила.

Я вернулся к отряду, и моя разбитая физиономия сказала все без слов. Рами набрала воды – промыть рану.

– Коротко и ясно, – констатировал Андрэ.

Рами принялась оттирать кровь. Блайз с Иниго, морщась, следили за каждым ее движением.

– Мы должны соблюдать предельную осторожность. И набраться терпения.

Каван непременно ударил бы меня за такие слова. Кто я такой, чтобы отдавать приказы? Но мне было плевать. Пока он трясется за свою шкуру, кто-то должен защитить мой народ.

Анника

Впервые в жизни я помогала Ноэми одеться, а не наоборот. Нельзя, чтобы она ехала рядом со мной в наряде служанки, это сделает ее легкой мишенью для похотливых солдат. Но и оставить ее в замке я не могла. Ноэми не будет томиться в четырех стенах в ожидании вестей. Не по-человечески обрекать людей на такие страдания. Лучше горькая правда, чем неизвестность.

Для поездки мы выбрали одно из моих платьев, ныне подогнанное умелой рукой Ноэми под свою фигуру и почти не уступающее пышностью моему наряду. Будь мои волосы хотя бы на тон темнее, а ее лицо усыпано веснушками, мы бы сошли за сестер.

Благодаря гениальному изобретению Ноэми, мой меч незаметно крепился под юбками, однако кожаные пояса мы обе надели поверх и положили в них все самое необходимое: галеты для легкого перекуса; кремень, если вдруг понадобится развести огонь; несколько золотых монет на случай взятки. Запас небольшой, но стратегический, и само его наличие странным образом успокаивало.

Я заплела Ноэми волосы так, как экспериментировала накануне, а свои распустила по плечам, убрав назад передние пряди. Таков был замысел – появиться на встрече в облике женщины, которую они убили, и девушки, которую им не удалось погубить.

– Надеюсь, я не выгляжу смехотворно? – спросила Ноэми, вытягивая руки. – Признаться, мне немного не по себе.

– Тебе идет, – заверила я со смешком. – Оттенок тоже. А когда вернемся, то и вовсе распростимся с твоей униформой.

Ее робкая улыбка испарилась.

– Как это?

– Ты не рада?

– Очень, очень рада! – воскликнула она. – Но тогда люди примут меня за знатную особу, а это неприлично.

– Согласись, у нас любят попрекать приличиями. «Анника, неприлично размахивать мечом. Неприлично ходить с распущенными волосами». Не знаю, как ты, но на меня это больше не действует.

Ноэми крепко стиснула мои руки: