Тысяча ударов сердца

– Расскажи хотя бы одну, – попросил Шервин.

Под их нетерпеливыми взглядами я смутился, откашлялся.

– Мм… – протянул я, гадая, с чего начать; наверное, лучше обратиться к истокам. – Все вы знаете Полярную, путеводную звезду.

– Конечно, – кивнул Иниго.

Мой палец прочертил линию в небе.

– А четыре звезды за ней образуют хорошо знакомую вам Урса Майор.

– Да! – с энтузиазмом подтвердила Блайз.

– Но вы не знаете, что «Урса Майор» означает «Большая Медведица». Вот вам и картинка – медведь.

– Прямоугольник с кривой ручкой изображает медведицу? – усомнился Андрэ.

– Так гласит легенда, – пожал я плечами.

– Что за легенда? – заинтересовалась Блайз.

– Давным-давно некий бог полюбил нимфу. К несчастью, бог был женат, и его супруга, узнав про соперницу, превратила ее в медведя. С тех пор нимфа обитает на небе и вращается вокруг своей оси.

– Сурово, – запрокинув голову, протянул Шервин.

– А по-моему, справедливо, – возразила Блайз. – Нечего путаться с чужими мужьями.

– Согласна, – вторила Рами. – Я бы свернула этой нимфе шею.

Я сокрушенно вздохнул:

– Странная у вас логика. Если кто и заслужил наказание, то бог, а не бедная нимфа, которая даже не подозревала, что он женат.

– Да, бога стоило превратить в медведя за компанию, – объявила Блайз. – Давай, Леннокс, собери второго медведя.

– Боюсь, это выходит за рамки моих полномочий, – хохотнул я. – Да и потом, все звезды давно распределены.

– Но мы-то этого не знаем, – вклинился Иниго. – Блайз права, нужно дополнить легенду.

У меня вырвалось подобие смешка.

– Ладно, уговорили. – Выбрав подходящее созвездие, я ткнул пальцем ввысь. – Бога не только превратили в медведя, но и поместили далеко-далеко от возлюбленной, чтобы они никогда не встретились.

– Вот это другое дело! – одобрил Андрэ.

От непринужденной болтовни у меня поднялось настроение, но внутренний пессимист советовал не расслабляться. Как гласит горькая истина, всякая привязанность неизменно оборачивается болью утраты.

Анника

Мы с Ноэми до вечера затворились в моих покоях, поэтому с Эскалом удалось увидеться только после ужина. Заслышав условный стук, мы встрепенулись и бросились прятать под кровать улики: срочно взятые и наспех прочитанные книги, лоскуты материи, швейные принадлежности. Уничтожив следы преступления, Ноэми поспешила к двери.

– Ваше королевское высочество… – поприветствовала она с поклоном и, по обыкновению, потупила взор.

– Добрый вечер, Ноэми. – Эскал окинул ее пристальным взглядом. – Неужели сестра решила заняться твоим перевоплощением? Надо сказать, новая прическа тебе к лицу.

– Спасибо, сэр, но, боюсь, с выводом вы поторопились. Госпожа просто хотела отвлечься, снять напряжение перед завтрашним днем, – улыбнулась Ноэми.

Я в очередной раз поразилась своей слепоте. Зацикленная на собственных бедах, где тоска по маме соседствовала с презрением к жениху и жаждой великих свершений, я не замечала того, что творилось под моим носом. Ноэми и Эскал говорили друг с другом глазами; то, что окружающие лишь лицезрели, они слышали.

Впрочем, ничего удивительного. У любви нет облика, только музыка.

– Ты готов? – спросила я, теребя кружевную отделку платья. – Лично я… места себе не нахожу.

Эскал заключил меня в объятия:

– Я тоже. Но, сказать по правде, неизвестность пугает меня куда меньше, чем перспектива снова потерять тебя.

– Не драматизируй, – невнятно пробормотала я, уткнувшись носом в его камзол.

– Сначала мама, потом ты. Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. – Эскал судорожно сглотнул, стараясь подавить подступающие к горлу рыдания.

– Теперь ты понимаешь, каково мне, – отчеканила я. – Мама умерла, отец сам не свой, а если и ты… если тебя… – Я осеклась, не в силах озвучить чудовищную мысль. – Умоляю, береги себя!

– Обещаю, – шепнул он. – Но ты напрасно тревожишься. Эта встреча – не более чем формальность. Однако, – добавил он, не поднимая головы, – если наши гости задумали подлость, беги. Стань преемницей и защити Кадир. Борись за него, как боролась против отца, против Николаса и Леннокса. Сохрани королевство любой ценой.

– До этого не дойдет, – выдавила я, едва сдерживая слезы.

– Послушай… – Эскал отстранился и взял меня за плечи. – Ты прирожденная королева и сумеешь повести народ, поэтому…

В дверь снова постучали, и Ноэми пошла открывать.

– Ваше высочество, к вам герцог, – доложила она.

Встревоженный Николас переступил порог.

– Выходит, не мне одному сегодня беспокойно, – констатировал он. – Эскал, надеюсь, ты позволишь мне пожелать доброй ночи самой прекрасной девушке Кадира?

Эскал на секунду растерялся, не зная, как реагировать на внезапное преображение Николаса. Признаться, я сама была в смятении.

– Разумеется, – чуть погодя откликнулся брат.

– Люблю тебя, – шепнула я на прощание.

– А я тебя. Больше всех на свете. Ну, почти. – Эскал лукаво подмигнул, хотя говорил совершенно серьезно; правда, выяснилось это лишь накануне.

– Ноэми, будь добра, оставь нас с герцогом наедине, а сама сопроводи моего брата в сад и убеди его соблюдать предельную осторожность.

Глаза Ноэми зажглись двумя светлячками надежды.

– Хорошо, госпожа.