Мой путь лежал в отдаленную галерею, где висел мамин портрет. Но надо торопиться. В руках у меня оставался спрятанный в ножны меч. Интересно, как отреагировала бы мама? Она неизменно приносила в детскую кусочек торта с пиров, куда меня не допускали в силу возраста. Помню, как мы, сидя перед огнем, уплетали лакомство с одной тарелки.
Мама любила секретничать. И вряд ли бы осудила меня за желание сохранить свою тайну.
На подступах к галерее меня насторожил шум.
Кто-то плакал.
Укрывшись за огромным растением, я осторожно выглянула из-за угла.
И начисто лишилась дара речи. Возле маминого портрета в лунном сиянии виднелись два силуэта.
Эскала я узнала сразу. Но потряс меня не он, а девушка в его объятиях, чей силуэт тоже был мне слишком хорошо знаком.
– Ноэми, – шептал Эскал, – перестань, ничего со мной не случится. Короткий дипломатический визит, и через сутки мы вернемся. Ты даже глазом не успеешь моргнуть.
– Эскал, я не доверяю этим людям. – Ноэми так непринужденно произнесла его имя. – Аннику до сих пор мучают кошмары. Она просыпается среди ночи в холодном поту. Они совсем из другого теста. Их учили воевать, а не вести переговоры.
Эскал привлек девушку к себе:
– На их поступки я повлиять не могу, но за себя ручаюсь. Пойми, я должен отправиться туда, чтобы не прослыть трусом. – Он обхватил ее лицо ладонями так бережно, словно бесценную фарфоровую вазу. – Но я обязательно вернусь к тебе, и никакая армия не сможет мне помешать.
Ноэми всхлипнула. Эскал склонился к ней и поцеловал.
Осознание обрушилось на меня ударом молота. Выходит, в сказках написана чистая правда. Едва ли мне выпадет испытать настоящую, беззаветную любовь, зато Ноэми с Эскалом познали ее в полной мере.
Это ощущалось во всем: в его пылких интонациях, в изящном изгибе ее тела, в благоговейной тишине, наступившей после слияния их губ. Они любили друг друга, но научились скрывать свои чувства.
Любили вопреки неминуемому. Даже не будь Ноэми простой служанкой, Эскал обречен жениться на королевской особе. Но неизбежная, мучительная разлука не заставила их отказаться от своих чувств.
Их любовь не ведала преград. Подозреваю, оба неоднократно пытались разорвать заведомо обреченную связь, но потерпели неудачу.
Не желая нарушать их уединение, отнимать редкие минуты счастья, я на цыпочках поспешила прочь.
Голова гудела от мыслей, атаковавших меня, точно рой рассерженных пчел. Поступки Эскала теперь представлялись в совершенно ином свете. Всякий раз, преподнося мне подарок, он не забывал про Ноэми. Выходит, все наоборот: своим вниманием ко мне он маскировал заботу о ней. Он осыпал ее комплиментами, под разными предлогами добивался ее присутствия на семейных мероприятиях. Иначе говоря, не хотел расставаться с ней ни на секунду.
Ноэми удивила не меньше! Никогда не сомневалась, что она умеет держать язык за зубами, но чтобы до такой степени!.. Интересно, какие еще секреты она хранит? Впрочем, ее трудно осуждать. Выплыви правда наружу, Ноэми сию же секунду удалят из дворца. А чем это закончится для Эскала, даже подумать страшно.
Но особенно я удивлялась себе. Пусть для Эскала я оказалась отнюдь не на первом месте, но это не отменяло его искренней любви ко мне. Пусть Ноэми не доверила мне свою тайну, однако это не умаляло ее преданности. Собственная зависть – вот чему я искала и не находила оправданий, и это ранило больнее всего.
Все мои девичьи мечты и грезы обратились в прах. Мне даже не суждено познать то мимолетное, но упоительное счастье, какое испытывали Ноэми с Эскалом. Пора смириться с неизбежным и перестать тешить себя пустыми надеждами. Лестные, пылкие признания Ретта хотя и тешили мое самолюбие, но не вызывали ответных чувств. К чему скрывать… он не герой моего романа. Если любить, то до потери сознания, до изнеможения. Я жаждала страсти, нежности… любви безрассудной, но непреодолимой.
Увы, судьба распорядилась иначе.
Жалость к себе настигла меня у дверей моих покоев. Обливаясь слезами, я отшвырнула меч, стянула сапоги, наспех разделась и, побросав одежду, рухнула на постель в попытке затвориться от внешнего мира, от горького разочарования, следовавшего за мной по пятам.
Как мне сейчас не хватало мамы!
Леннокс
Я не видел ее лица, но аромат узнал почти сразу.
– Ты далеко от дома.
– Ты тоже, – ответила она.
Хм, не поспоришь.
– Это поправимо.
Наши пальцы переплелись. Вокруг простирались поля, поросшие высокой травой и дикими цветами. Я покорно следовал за ней, глядя в затылок, будто светло-каштановые кудри указывали мне путь.
Как легко было идти с ней в ногу. Как упоительно было ощущать ее нежную, не изуродованную мозолями ладонь в своей. Какой чарующей музыкой звучал ее голос, каким она поддразнивала меня, приговаривая:
– Потерпи. Осталось чуть-чуть.
Миновав поля, мы очутились на взгорье. Скоро, совсем скоро я увижу родную гавань…
Меня разбудило прикосновение шершавого языка к щеке. Колючка лизала мне лицо. Смущенный, разочарованный, я судорожно вздохнул.