Тысяча и одна ночь. В 12 томах

И после взаимных приветствий он сел рядом с ним и, так как он был немного осведомлен об этой любовной интриге, спросил у него:

— О Абальгассан, в каком положении любовные дела Али бен-Бекара и Шамс ан-Нахар?

Абальгассан же отвечал:

— О Амин, да будет к нам милосерден Аллах! Я предчувствую, что мне не предстоит ничего хорошего!

На этом месте своего повествования Шахерезада заметила приближение утра и скромно умолкла.

А когда наступила

СТО ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И вот так как ты человек надежный и верный друг, я хочу открыть тебе замысел, который я предполагаю привести в исполнение, чтобы вывести себя и свою семью из этого опасного положения.

И молодой ювелир сказал ему:

— Ты можешь говорить с полным доверием, о Абальгассан. Ты найдешь во мне брата, который готов пожертвовать собою, чтобы оказать тебе услугу.

Абальгассан сказал ему:

— Есть у меня мысль, о Амин, развязаться со всем, что удерживает меня в Багдаде, получить по обязательствам, уплатить мои долги, распродать с уступкой мои товары, перевести в деньги все, что только может быть переведено, и уехать отсюда подальше, в Басру, например, и спокойно выжидать там развязки. Потому что, о Амин, это положение становится далее невыносимо, и жизнь здесь для меня более невозможна, после того как меня начал преследовать страх, что я буду указан халифу как человек, который был замешан в этой любовной интриге. Ибо весьма вероятно, что эта интрига в конце концов сделается известной халифу.

При этих словах молодой ювелир сказал ему:

— Поистине, о Абальгассан, твое намерение есть намерение очень разумное, и план твой — единственный, который мог бы быть принят по здравом размышлении человеком дальновидным. Да просветит тебя Аллах и да укажет Он тебе наилучшие пути, для того чтобы ты мог выйти из этого опасного положение! И если моя помощь может способствовать тому, чтобы ты уехал без угрызений совести, то я готов действовать за тебя, как действовал бы ты, и служить твоему другу Бен-Бекару моими глазами.

И Абальгассан сказал ему:

— Но как же ты сделаешь это, если ты совершенно не знаешь Али бен-Бекара и не имеешь никаких сношений с дворцом и с Шамс ан-Нахар?

Амин отвечал:

— Что касается дворца, то я уже имел случай продавать туда камни при посредничестве юной наперсницы Шамс ан-Нахар; что же касается Бен-Бекара, то не может быть ничего легче, как познакомиться с ним и внушить ему доверие к себе. Да успокоится твоя душа, и, если ты желаешь уехать, не заботься об остальном, ибо Аллах есть Привратник, Который открывает, когда это нужно, все двери!

И, сказав это, ювелир Амин простился с Абальгассаном и ушел от него.

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила приближение утра и скромно умолкла.

А когда наступила

СТО ШЕСТИДЕСЯТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Амин простился с Абальгассаном и ушел от него. Однако по истечении трех дней, когда он пришел к нему, он нашел дом совершенно пустым.

Тогда он начал расспрашивать соседей, которые сказали ему, что Абальгассан уехал по делам в Басру, и что он сказал им, что поездка его не будет продолжительна, и что, лишь только он получит следуемые ему от дальних клиентов деньги, он не преминет вернуться в Багдад.

Тогда Амин понял, что Абальгассан в конце концов поддался страху и что он нашел более благоразумным скрыться раньше, чем известие об этом любовном приключении дойдет до ушей халифа.

Но сам он в первую минуту не знал, на что решиться; наконец он направил свой путь в сторону жилища Бен-Бекара. Здесь он попросил одного из рабов проводить его к его господину, и раб впустил его в залу собраний, где молодой ювелир нашел Бен-Бекара лежащим на подушках и совершенно бледного. Он пожелал ему мира, и Бен-Бекар ответил на его приветствие.

Тогда Амин сказал ему:

— О господин мой, хотя мои глаза еще не имели радости знать тебя до сегодняшнего дня, я пришел попросить у тебя извинения за то, что я так долго медлил справиться о твоем здоровье. Кроме того, я пришел сообщить тебе нечто, что, по всей вероятности, будет для тебя неприятно, но равным образом я приношу с собой и лекарство, которое поможет тебе при этом!

И Бен-Бекар, дрожа от волнения, спросил у него:

— Ради Аллаха! Какая могла еще случиться неприятность?

И молодой ювелир сказал ему:

— Знай, о господин мой, что я всегда пользовался доверием твоего друга Абальгассана и что он ничего не скрывал от меня. И вот уже три дня, как Абальгассан, который навещал меня каждый вечер, исчез; и так как мне известно, по его признанию, что ты тоже его друг, я пришел спросить у тебя, не знаешь ли ты, где он и почему он исчез, не сказав ни слова своим друзьям.

При этих словах бедный Бен-Бекар чрезвычайно побледнел, и ему сделалось так худо, что он едва не лишился чувств. Наконец он нашел силы произнести:

— Для меня это тоже совершенная новость. И я действительно не знал, чему приписать отсутствие Бен-Тагера в течение этих трех дней. Но если я пошлю одного из моих рабов спросить об этом, то, быть может, мы узнаем, в чем дело.

И он сказал одному из рабов: