Ты умрешь влюбленной

– Идем к твоему брату. – Она тронула его за локоть.

– Что мы ему предъявим?

– Не знаю. Хочу посмотреть ему в глаза.

Они отправились к отелю «Эруэ», и там их ждал сюрприз. На стене здания черно-красной кляксой горело граффити.

Вера даже не сразу заметила, что две стеклянные витрины перегорожены серыми бордюрами, за которыми уже что-то раскопали – Париж периодически перекапывали, то ли что-то чиня, то ли ища клад. Прямо на углу, где синели таблички с названиями улиц Вьей-дю-Тампль и Де Фран Буржуа, у изящного металлического столба, на котором висел светофор с кнопкой для пешеходов, была нарисована «Девочка с воздушным шариком», но не как обычно, а в виде разрезанного, наполовину застрявшего в раме полотна, полосы которого очень реалистично трепал ветер.

Вера встала на зебре как вкопанная, ей посигналил проезжающий «Мерседес», из окна погрозил кулаком разгневанный араб.

– Ты сказала, что Эмиль взломал аккаунт Бэнкси, – тихо проговорил Даниель, взял Веру под руку и увел с проезжей части.

– Он мог это сделать.

– Но не нарисовать это граффити. Сам – точно нет. Тут нужна набитая рука. А он и пишет-то как курица лапой.

Вера полезла за телефоном в карман, нашла страничку Бэнкси и увидела, что его аватарка обнята оранжевым ободком – значит, готова новая сторис. Она нажала на нее, Даниель склонился к ее плечу, держа руки в карманах пальто. Мимо ходили прохожие, сигналили машины, проносились велосипедисты, а Вера с Даниелем замерли над экраном телефона.

На недлинном видео виднелся угол охрового здания с башенкой, возле которого они сейчас стояли. Судя по тому, что кругом было серо и пустынно, дело происходило ранним утром. Подъехал знаменитый белый фургон Бэнкси, из него вышли чьи-то ноги в кроссовках, потом показались руки в резиновых перчатках с баллончиком краски. Они орудовали заготовленными шаблонами.

На этом видео кончилось.

– Оно загружено пятнадцать минут назад, а Эмиля ведь уже арестовали. – Даниель нахмурился.

– У него нет ни телефона, ни его реактивных ноутбука и компьютера. Телефон он утопил, а компьютер и ноутбук конфискованы, – пробормотала Вера. – Но можно делать отсроченные публикации.

– Да, разве?

– Я сама пользовалась этой функцией через специальные приложения. В прошлом я блогер.

– Мне кажется, Эмиль не взламывал аккаунт… – У Даниеля был озадаченный вид.

– Бэнкси в Париже?!

В эту минуту из дверей вышли охранники и принялись вежливо просить их удалиться, делая неприятные жесты, будто гонят кошек. Даниель тоже вежливо пытался объяснить, что он вообще-то главный в Ардитис, пока не перестало действовать его право узуфруктства. Но те справедливо отметили, что нанимал их не он.

Из-за спин охранников, в раме стеклянной двери показался Ксавье. Сегодня на нем был темно-канареечный костюм и розовый галстук, волосы, зачесанные набок на косой пробор, блестели от бриллиантина. Он напомнил Вере высокого корейца из клипа «Гангам Стайл». Стиль у брата Даниеля был просто сногсшибательный.

– И вы явились сюда вновь?! – заорал он на всю улицу, обежал охранников и бросился на Веру, которая вынуждена была отступить обратно на проезжую часть.

– Да, я пришла требовать от вас ответа. Что вы сделали с Эмилем?

– Что я сделал с Эмилем? Что я сделал с Эмилем?! Что он сделал с моим Тицианом?! Хотите знать, где картина? Так я вам скажу. Жаль, присесть здесь негде. Только он мог такое вытворить!

Из-за угла выехал белый фургон, показавшийся Вере смутно знакомым. Она проводила его медленным взглядом, открыв рот.

– Это был Бэнкси! Это белый фургон Бэнкси! – воскликнула она, наблюдая, как машина удаляется по улице Де Фран Буржуа и исчезает за поворотом.

Ксавье, Даниель и оба охранника молча смотрели вместе с ней.

– Бернард, – тихо прервал молчание Ксавье, – я сегодня велел снять со стены это граффити.

– Так точно, месье.

– Отменяется. Приказ отменяется.

– Это был всего лишь его фургон. На него работает тьма народу, – сказала Вера, глядя на Даниеля. Она хотела проверить его еще раз. Эмиль сказал, Даниель может быть Бэнкси с девяностопроцентной точностью.

Ее взгляд перехватил Ксавье. Он был некрасив, но умен и тотчас сообразил, что Вера подозревает Даниеля. Тот стоял, сунув руки в карманы пальто, и с удивлением наблюдал, как исчезает белый фургон в конце улицы. Потом его лицо нахмурилось, будто он разом почувствовал бессилие и усталость.

– Так, значит, это ты… – подошел к нему Ксавье и ткнул пальцем в изображение Железного Трона на футболке. Младший брат был меньше ростом на голову, сутулый и угловатый, в то время как Даниель стоял с прямыми плечами и ровной спиной. Он держал руки в карманах и с равнодушием смотрел на него.

– Все-таки это ты! – Ксавье продолжал тыкать в его грудь, кривясь, словно жевал лимон. – А я-то думаю, почему ты так взъелся, когда я рассказал про картину Бэнкси. Потому что ты и есть Бэнкси!

– Это не так, – гробовым голосом ответил Даниель.

– Значит, вы признаете, что мучаете своего брата, пугая его тем, что картина художника не разрезана? – спросила Вера.