Ты умрешь влюбленной

Внезапно тренькнул телефон, Вера, приподнявшись на локте, сдернула его с зарядки и перевела на беззвучный режим, боясь разбудить спящего. Хотя ныне она не получала столько сообщений, как раньше, когда вела блог. Бывало, если забыть отключить звук, ее будила автоматная очередь из оповещений прямо посреди ночи. Эмиль отучил ее не только от блогерства, но и вообще от ведения страничек в соцсетях. Когда Вера узнала, с какой легкостью он высчитывает по почте и мессенджерам профили людей, просто чтобы определить риски человеческого фактора внутри компании, которая обратилась к нему, она стерла все свои аккаунты и не использовала даже мессенджеры, только смс и звонки.

Это было сообщение от Эмиля со ссылкой на видео. Стерев все свои соцсети, Вера завела фейковые профили, зарегистрированные на левые сим-карты, чтобы можно было безопасно отслеживать некоторых подозреваемых. Перейдя по ссылке, она увидела короткое видеорилс, снятое в необычной горизонтальной плоскости: знакомые двери и балкон особняка Шенизо с маскаронами, закуток с решетчатым ограждением перед просторным внутренним двором и рисунок, который Даниель воспроизвел с помощью трафаретов и аэрозольных красок – «Девочка с воздушным шариком».

Погодите-ка, нет! Вера нажала на повтор.

Рисунок замазан белой краской, а поверх него нанесен другой – тоже «Девочка», но картина изображена выползшей из рамы и разрезанной на полосы. Вера тотчас открыла Гугл, нашла видео с аукциона Сотбис, где картина Бэнкси была испорчена встроенным в раму шредером. Сомнений нет, рисунок, что изображен в рилс, – образ разрезанной на части картины.

Вера села в кровати и зашла в профиль того, от чьего имени опубликовано видео. Бэнкси, 12 миллионов подписчиков, голубая галочка, оповещающая, что это действительно страница знаменитого художника. Вера судорожно пробежалась по публикациям и рилс, которые были сняты горизонтально, хотя в соцсетях привычны вертикальные видео. Но художник любил отличиться, да и горизонтальная форма видео имеет особую гармонию – это правильные пропорции предметов, естественные кадры. Наше зрение широкоугольное, а мозгу требуется воспринимать как можно больше вокруг себя. Не зря кино снимают только горизонтально.

Ролики художника всегда несли тайный смысл или намек на значимые события в мире. Или же Бэнкси показывал, как рисует очередное свое произведение: на одном видео валили статую в Бристоле, на другом освещалось кораблекрушение с африканцами на борту, на третьем сам автор в серой толстовке с неизменным капюшоном на голове изображал на стене отдыхающую мышку, сидящую на шезлонге и попивающую коктейль на фоне бетонных пирсов…

Ролик из Парижа по стилистике был идентичен тем, что художник снимал ранее.

Значит, он здесь.

Невольно Вера посмотрела на спящего Даниеля. А что, если старший сын Ардити и есть Бэнкси? Он учился в Лондоне, часто туда летает. Публикации на страничке художника выходили нечасто, иногда через месяц, а иногда и через год – достаточно редко, чтобы вести двойную жизнь.

На экране выскочило очередное сообщение от Эмиля: «Жду у себя. Срочно. И одеться не забудь»

Вера вздрогнула, подняв голову к потолку, и оглядела стены. Ее крохотная спальня содержала лишь кровать и небольшой шкаф с разъезжающимися дверцами. Вместо тумбочки – стопки книг. Вчера Даниель, увидев эти книги, на которых стояли кружка с недопитым кофе и зарядка-будильник, улыбнулся, сказав, что между ними гораздо больше общего, чем он мог подумать. Их спальни были похожи.

Эмиль опять напичкал ее квартиру жучками и камерами! Он видел и слышал все, что творилось сегодняшней ночью. Вера уже дважды скандалила с шефом, пытаясь втемяшить ему в голову, что следить за собственными сотрудниками неэтично. Но Эмиль был упрям, как ребенок. Он делал вид, что с неохотой соглашается, демонстративно выковыривал из всех швов провода, а потом они появлялись снова. Причем он сам же и обнаруживал факт их возвращения, поддев Веру на том, чего он не мог видеть.

Вера отбросила телефон на постель и легла, показав неприличный жест дверному косяку, шкафу и в окно – именно там, скорее всего, были спрятаны камеры. Эмиль был параноиком, он боялся слежки и предательства. Вера, как психолог, старалась его понять и простить, но это было непросто.

Даниель, застонав, заворочался, его лицо исказила мука, прорвавшаяся сквозь сон.

– Не ходи, не ходи, – пробормотал он, а потом резко открыл глаза.

Вера повернулась, подперла ладонью голову, а другой рукой провела по его волосам.

– Опять брат снился? – спросила она. Полночи они проговорили, и Даниель поведал ей свою тайну.

– Я говорил что-то вслух? – спросил он спросонок.

– Да.