Творцы русской идеи

«Среди мятущихся обстоятельств времени, междоусобных распрей, всеобщего одичания и татарских набегов, среди этого глубокого безмирия, растлившего Русь, открылся духовному взору бесконечный, невозмутимый, нерушимый мир, «свышний мир» горнего мира. Вражде и ненависти, царящим в дольнем, противопоставилась взаимная любовь, струящаяся в вечном согласии, в вечной безмолвной беседе, в вечном единстве сфер горних. Вот этот-то неизъяснимый мир, струящийся широким потоком прямо в душу созерцающего от Троицы Рублева, эту ничему в мире не равную лазурь — более небесную, чем само земное небо… эту невыразимую грацию взаимных склонений, эту премирную тишину безглагольное™, эту бесконечную друг пред другом покорность — мы считаем творческим содержанием Троицы… Андрей Рублев питался как художник тем, что было ему дано. И потому не преподобный Андрей Рублев, духовный внук преподобного Сергия, а сам родоначальник Земли Русской — Сергий Радонежский должен быть почитаем за истинного творца величайшего из произведений не только русской, но и, конечно, всемирной кисти»²¹.

Флоренский — теоретик древнерусской живописи. Именно он обосновал правомерность «обратной перспективы», на которой построена иконопись. Не беспомощность, не отсутствие мастерства заставляли древнего художника увеличивать предметы на заднем плане, но законы, присущие нашему зрению. «Русская иконопись XIV–XV веков есть достигнутое совершенство изобразительности, равного которому или даже подобного не знает история всемирного искусства и с которым в известном смысле можно сопоставлять только греческую скульптуру — тоже воплощение духовных образов и тоже, после светлого подъема, разложенную рационализмом и чувственностью»²².

Вывод важности принципиальной сделан Флоренским в работе «Иконостас», написанной в 1922 году. В это время возникает цикл статей, озаглавленный автором «У водоразделов мысли». Их тема — «конкретная метафизика, контуры ее. Философская антропология в духе Гёте»²³. Флоренский не претендует на оригинальность и предпосылает книге (которая готовилась к печати, но не увидела свет при жизни автора) эпиграф из Гёте:

Selbst erfinden ist schön, doch glücklich von anderem Gefundenes

Frölich erkannt und geschäzt, nennts du das weniger dein?

(Прекрасно творить самому, но радостно счастлив и тот, кто чужое нашел и постиг, ведь это тоже твое?)

Эпиграф красив, но несправедлив. Отец Павел выступает первооткрывателем и в частных, и в общих поднятых им вопросах. Частное — труд, обосновывающий обратную перспективу в живописи, исследование в области теории языка. Зрение и слух — две познавательные способности, раскрывающие человеку окружающий его внешний мир. Искусство — более адекватное средство его постижения. Поэтому Флоренский исследует художественные их возможности. Обобщающий итог исследования — инвектива науке. И основанному на науке «возрожденческому» миропониманию. «Наука хотела заменить собою то, в чем ищет себе удовлетворения личность, а в итоге стараний была сооружена огромная машина, к которой не знаешь, как подступиться. Тут не может быть и речи об удовлетворении: это как если бы построили дом в десятки квадратных верст длиною, верстами меряющий высоту комнат и соответственно обставленный. Едва ли была нам польза от стаканов в сотни ведер емкостью, ручек с корабельную мачту, стульев высотой с колокольню и дверей, которые мы сумели бы открывать только при помощи колоссальных инженерных сооружений в течение может быть годов. Так и научное мировоззрение и качественно и количественно утратило тот основной масштаб, которым определяются все наши масштабы: самого человека»²⁴.

Сегодня критика науки — трюизм. Но это было написано полстолетия назад, когда новые властители России мечтали устроить с помощью насилия и науки гармоническую жизнь. О публикации своих мыслей Флоренский не мог и помыслить.

Как и в юные годы, он убежден в существовании двух миров видимого и незримого, сверхчувственного, лишь дающего о себе знать с помощью «особенного». Таким особенным являются, в частности, сновидения, которые соединяют мир человеческого бытия с миром запредельным. Свою концепцию сновидений Флоренский излагает в начале трактата «Иконостас». Здесь мы находим весьма важную для Флоренского идею обратного течения времени. «В сновидении время бежит, и ускоренно бежит навстречу настоящему, против движения времени бодрственного сознания. Оно вывернуто через себя и, значит, вместе с ним вывернуты и все его конкретные образы. А это значит, что мы перешли в область мнимого пространства»²⁵.