Четко, словно по расписанию, посылают пули Антоновы из своих автоматов. Горящий потолок обваливается. Антоновы с дьявольской быстротой выскакивают в окно и нападают на посты Куренкова и Кунакова. Последний, оправдываясь порчей оружия, "отходит". Никите все видно с огорода, и он бросается на помощь Куренкову через соседний двор. Выскакивает на улицу и оказывается в тылу Антоновых, шагах в 8 – 11. Они стояли оба рядом и стреляли в лежащего Куренкова. Антоновы оборачиваются и с криком "Вот он, бей его!" бросаются на юношу. У него – лишь два патрона.
Никита отходит, бросается к своим. Антоновы – следом, осыпают пулями из своих маузеров, но не попадают. На полдороге они разворачиваются и вот уже – подались обратно во двор и другой стороной, через огород – тягу, держа направление к лесу. Оставленные на какое-то время в покое, раненные Антоновы с трудом перелезли через ограду двора мельника с левой стороны и по огороду пошли (бежать Дмитрий не мог) напрямик к лесу, до которого было не более ста пятидесяти метров. Еле двигавшиеся Антоновы – Александр поддерживал Дмитрия – обреченно брели как раз на лежавшего за огородом в зарослях конопли Хвостова (еще не принимавшего участия в перестрелке), который заметил их и поднял тревогу.
Никита решил не приближаться к ним по открытому месту (на огороде рос картофель), а вместе с вооруженными карабинами двумя чекистами побежал наперерез по дуге направо, через густой соседский сад. Антоновы этого рокового для них маневра видеть не могли: обзор направо закрывала стоявшая почти в конце огорода мельника рига, которую они как раз обходили слева. А когда миновали ее, то увидели справа от себя, метрах в десяти или двенадцати, бегущих цепью почти навстречу им Никиту с двумя «спецами».
– Не стрелять! – крикнул Никита.
И все-таки Ярцев выстрелил. Дважды. Сначала в Александра, затем в Дмитрия. Не выпуская из рук оружия, братья почти одновременно упали в высокую картофельную ботву, лицом к лесу, до которого оставалось еще метров сто двадцать. [17]
Никита обреченно подбежал к ним, но поздно – оба были мертвы.
– Зачем это?.. Я же приказывал.
– Уж больно долго мы за ними гонялись, товарищ комкор…
Никита еще раз махнул рукой и побрел назад, к сгоревшему дому. В этот момент сердце его екнуло – он еще не знал, что в ту самую минуту, в недалеком Кирсанове скончался его дед, Николай Степанович Савонин.
И только спокоен был Михаил Николаевич Тухачевский – великий военачальник, подавивший крупнейшее восстание. Может быть, потому что знал – это еще не конец?
Глава шестнадцатая – о заговоре маршалов и опыте поколений
Весна в этом году пришла рано – уже в конце марта закончился свойственный этому времени морозный период, и словно по мановению волшебной палочки появились птичьи хоры, наполняя еще вчера холодный, но ощутимо прогревающийся воздух своими трелями. Пело на улицах, пело в душах. Заместитель наркома обороны маршал Тухачевский то и дело прерывался и подходил к раскрытому окну своего кабинета, чтобы насладиться этой весной. Что-то подсказывало ему существенные перемены в жизни, и он, не зная еще, о чем идет речь, радовался им.
Адъютант вошел в половине первого – для обеда еще было рано.
– В чем дело?
– Товарищ маршал, к Вам товарищ Балицкий.
С наркомом внутренних дел Украины Всеволодом Балицким Тухачевский был знаком и дружен много лет – еще с тех пор, как в 1920 году Всеволод Аполлонович возглавлял тыл и военный трибунал Юго-Западного фронта, которым командовал будущий маршал. И потому визит старого друга немало порадовал Михаила Николаевича.
– Зови.
Они горячо поприветствовали друг друга на пороге кабинета, обнялись, пропустили по сто грамм коньяка по случаю обеда.
– Ты как здесь? Сколько у тебя времени? Может, пообедаем? – предложил маршал.
– Не могу, товарищ маршал, у меня поезд через два часа.
– Эх, жаль. Столько фронтовых воспоминаний, столько тем для разговоров…
– Да есть и еще одна тема. Думаю, Вам будет интересно, – чекист положил на стол перед Тухачевским папку. На лицевой стороне старым, царским шрифтом было отпечатано «Личное дело» и значилась рукописная надпись «Джугашвили Иосифа Виссаиронова…»
Тухачевский побелел.
– Откуда это у тебя?
– Архивы охранки разбирали. И вот. Думал уничтожить, а потом решил Вам передать. Все же у Вас больше опыта в таких делах.
– И что здесь?
– А Вы прочтите…
Тухачевский не без опасения открыл папку. Первый же ее лист поверг его в ужас. Там значилось: