Цветочница и птицелов

Начали спорить, как следует понимать эти исчезновения? Вот тогда от архивариуса и услышали это странное слово: суккуб. Это когда демоница выпивает соки мужчины, погружая его в сладостный сон. Вот поэтому они ничего и не помнят. Архивариус предположил, что в нашем городе такое не впервые. И действительно, старьёвщица Марта, которая тысячу лет здесь живёт, подтвердила, похожее имело место лет тридцать назад. Что в точности тогда происходило, она забыла. В памяти у старьёвщицы осталось, что пропадали люди, молодые мужчины. Среди них – священник. Только чем всё закончилось, не вспомнила.

Значит, вернулось.

2.

Архивариус где-то раскопал, что Лилит – имя первой Евы в мире магов. Это насторожило полицию. Эта девчонка так себя и называла, на французский манер, и отличалась характером взбалмошным, непутёвая. Целыми днями шныряла по городу, всем надоедала. Продавала дешёвую косметику. И на язык невыдержанная. Любила разбалтывать чужие секреты, откуда только узнавала их, дурнушка? Ещё считалась первой безбожницей на весь город. Службу не посещала и открыто посмеивалась над настоятелем, отцом Ионой, а святое писание открыто называла сказками.

И вот в один из дней отец Иона исчезает. Посреди белого дня вошёл в собор, и больше настоятеля никто не видел. Как известно, демоницы любят священников. Когда полицейские заглянули в покои настоятеля, их встретила пустая комната.

– Не улетел же он? – показал на приоткрытое окно сержант Поль. – А это зачем здесь?

В углу комнаты стояло зеркало с обгоревшей свечой.

– С этим как раз всё ясно. Таков магический ритуал. С их помощью жертвы вызывают демониц, – объяснил капрал Генри.

И тут заметили гадюку. Она лежала в углу клубочком и внимательно наблюдала за полицейскими.

– Уж не обратили ли нашего настоятеля в эту гадину? – предположил Поль. – Может, не следует её убивать?

Решили позвать змеелова. Жил такой на краю города. Но едва тот услышал про змею в храме, как наотрез отказался в этом участвовать.

Тогда послали за мэром. Пришли судья и архивариус. За ними притащилась и старьёвщица Марта. Решили собрать городской совет. Гадюка всё время сохраняла спокойствие.

Никто не знал, что с ней делать. Марта вытянула кривой палец в сторону гадины.

– Помню, тогда тоже было много этих, – прошипела старьёвщица. Она сама напоминала старую змею.

Мэр предложил выпустить рептилию за городом, в лесу. Едва стали заманивать гадюку в мешок, как она, открыв пасть, бросилась на людей. После нескольких неудачных попыток укрощения змею пришлось убить…

Затем выяснилось, что вместе с настоятелем пропал церковный староста, и все невольно вспоминали про гадину.

После этого происшествия полицейские взяли в оборот Лилию, даже хотели надеть ей наручники. Им же надо временами показывать свою власть, особенно если они сами совершенно беспомощные. В ответ плохая девчонка визжала, царапалась и кусалась, как дикая кошка, но не поддавалась! Так и пошла в участок с гордо поднятой головой, не подпустив к себе фараонов и отпуская в их сторону колкие ругательства!

Уже через час, не сумев совладать со строптивицей, полицейские её отпустили. Ох и досталось им в этот день! Что только не болтала про них Лилитт! И что нагло её домогались, и что сами они стоят за всеми исчезновениями, поскольку извращенцы, и что главная у них госпожа Джизелла, владелица парфюмерного магазинчика, главная конкурентка Лилитт. Естественно, в это никто не поверил. Ещё дурнушка болтала, что накануне исчезновения святого отца у дома архивариуса видела пантеру, чёрную с золотыми глазами. Это более чем странно, поскольку в нашем городе никто никогда не видел пантер. Здесь даже зверинца не было.

Архивариус подобными домыслами был возмущён. Лилитт могли простить всё, но не покушение на авторитет власти. Архивариус, известный партнёр мэра по покеру, отличался злобным и мстительным нравом. Так что вскоре к болтушке снова пришла полиция, только разговаривала теперь совсем по-другому. Поль в руках держал кожаный кнут. Вероятно, и сама Лилитт поняла, что совершила роковую ошибку.

Тем же вечером глупую девчонку осудили и подвергли публичному поруганию на Ратушной площади, о котором впечатлительному читателю знать необязательно. Весь город собрался поглазеть на непристойное зрелище, даже маленькие дети. Зрители испытывали восторг. Только старьёвщицы Марты не было среди зевак.

Опозоренной Лилитт ничего не оставалось, как покинуть город. Никто не видел, как и когда девушка это сделала, только все исчезновения мужчин прекратились.

3.

Оказалось, что временно. Не прошло и двух недель, как родные хватились Берна, прыщеватого юношу-гимназиста. Это уже выходило за все рамки. Не успокоила даже найденная записка о том, что Берн уехал в столицу и вообще намеревается повидать мир. Его ли это почерк – определить не удалось.

Ещё случилось затмение. Все собрались на Ратушной площади.

– Может, вы это объясните? – мэр посмотрел в сторону директора гимназии. – Вы же занимаетесь астрономией.