Цветные рассказы. Том 2

Во всех своих деловых контактах, в том числе – с криминалом, он придерживался двух простых правил. Первое – оставаться самим собой, ясно понимать свою позицию и неизменно ее выдерживать, ни под кого не прогибаться. А второе – быть со всеми неизменно уважительным, никого не обижать, не оскорблять – ни помыслом, ни словом, ни делом. Это, последнее, легко ему давалось. Никогда он не ощущал себя выше кого-то, уважал всех, – на самом деле, от души – с кем бы ему ни приходилось сталкиваться в его новой непростой жизни, будь то мэр, бизнесмен, простой охранник, бандюган, криминальный авторитет, несчастная бабушка… Все они – люди, достойные уважения, внимания, сострадания и доброго слова. В том числе и посетители с криминальным душком. Как еще мог он относиться к этим убогим, заблудшим здоровякам, которым казалось, что они живут правильно, строго, по понятиям? И каждый раз, когда можно было сказать, наконец, «инцидент исчерпан», Феликса посещало это необычное ощущение пьянящей свободы. Откуда оно взялось? Оно появилось раньше. Тогда, когда он принял для себя принципиальное решение – в очередной раз круто изменить свою жизнь. Очередная порция прошлого постепенно стиралась из памяти, и он получал свободу. Связи, привязанности тянут вниз. Так думал теперешний Феликс. А тот, другой Феликс, «матерый», он ни о чем не думал. Ему было просто хорошо. И он пер как танк, не обращая внимания на препятствия.

Даже в те сумасшедшие годы ему иногда удавалось вырываться из вихря встреч, приемов, совещаний, стрелок, и тогда Феликса несло по родной стране… Поездки тех лет, немногочисленные дни, свободные от работы, поездки с женой и сыном по любимым местам Северо-Запада – яблоневые сады Псковщины, лебеди на озере близ Изборской крепости, Успенский пещерный храм Псково-Печерской Лавры, леса и озера Карелии, карельский материковый разлом, церковь в Марциальных Водах, в строительстве которой принимал личное участие его, Феликса, кумир – император Петр Великий…

Откуда вы знаете, что это рука?

О да, я знаю, это по мне колокол вечный звонит, но в тишине прохладой дышу

Кобаяси Исса

Вечером, как обычно, Феликс появился у бассейна. Устроился подальше от людей, но Дина опять разыскала его.

– Феликс, Феликс, как же я рада вас видеть! Нет, нет, я должна вас обнять, вы даже себе не представляете, какой вы молодец! Относительно Риты… Вы были абсолютно правы. Я Риточке ничего не сказала о нашем разговоре. А ей сегодня позвонили из Петербурга, из каких-то органов… Сказали, что сына нашли и уже освободили. Он на пути к дому, скоро будет. Типа – ждите! Рита взяла билет на самолет, на вечер. Чтобы встретить его. Рита сама не своя, еще не может поверить в свое счастье… Какой же вы молодец, Феликс!

– Спасибо, конечно, но при чем здесь я? – никого не разыскивал, никого не освобождал… Просто хотел поддержать ее… Ну… я почему-то не почувствовал тревоги за судьбу ее сына. Подумал, что там, наверное, чеченцы замешаны, а сейчас уже не те времена… Конечно, я очень рад за Риту и за ее парня тоже, хорошо, что все так закончилось. Передайте ей мои поздравления.

– Все равно, вы – большой молодец. Мне кажется, что вы как-то на это повлияли.

– Ну ладно, Дина, что вы говорите, как я мог повлиять? Кстати, у меня вопрос… Почему сегодня утром никого из вас не было у моря?

– Рита уехала за билетами. Мы с Денисом не пошли, потому что погода плохая, тучи, волны, море взбаламучено и ветер холодный. А вы такой – вам, конечно, все нипочем…

– Да, я купался, и с преогромным удовольствием. В такую погоду в воде теплее, чем на воздухе. Только надо быть очень осторожным. Нагнало ядовитых скорпен[6] – не дай бог ненароком дотронуться до их колючих плавников. А на воздухе действительно очень холодно… Пока мокрый. Завернешься быстро в полотенце – и ничего. Экстрим!

– Мне не дает покоя ваш вчерашний рассказ. Мы могли бы еще немного поговорить на эту тему?

– Отчего же, давайте поговорим. Мы с вами все вдвоем и вдвоем. Денис не станет ревновать, он у вас ревнивый?

– Ничего не могу сказать. Мы с ним дружная пара… У него никогда не было причин для ревности, я не давала повода. Надеюсь, и впредь не будет…

– Ну, выкладывайте, что вас беспокоит?

– Я, наверное, надоедливая… Скажите, когда в первый раз вас посетило озарение, прозрение… просветление, что ли… не знаю, как это правильно называть?

– Вы имеете в виду «мистическое откровение»? Опять настраиваете меня на исповедальный лад. Первый раз… это было давно. Точно не помню – мне, наверное, чуть больше двадцати. Я увлекался Гитой[7]. Читал о беседе великого Арджуны с Черным Кришной (Шри-Кришной).

Тот наставлял Арджуну перед битвой. Говорил, что воину необходимо выполнить свой долг, не следует избегать сражения, хотя оно несет гибель множеству достойных людей. «Найди в себе бойца, пусть он сражается за тебя. А сам не участвуй, оставайся над схваткой», – читал я слова Кришны и в этот момент почувствовал пробежавший по спине холодок.