Тетушка уговорила Боба отлежаться, пару дней никуда не бегать и хорошенько полечиться. Боб размышлял над тем, почему это он вдруг решил упиваться своим якобы одиночеством. На самом деле он никогда не чувствовал себя одиноким. В колхозе его окружали отличные ребята и девушки. Он вспомнил, как они всю ночь не спали, разыскивали заблудившуюся в лесу девушку, как дружно решали бытовые проблемы, как честно отрабатывали на полях свои задания. Вспомнил Валеру Бродского, их бригадира. Из службы в армии в саперных войсках он вышел с контузией, его мучили головные боли и головокружения, но он твердо решил получить высшее образование и поступил-таки в довольно сложный, престижный вуз. Далеко не все селяне Гнилок были разгильдяями и пьяницами. На соседней делянке работало несколько немолодых женщин – насколько же легче и быстрее в сравнении с молодыми студентами, они управлялись с сельской работой. И чего он взъелся на родню? Дорочка души в нем не чает, незаметно с отстраненным лицом делает все так, чтобы Бобу было у нее хорошо. Не задает вопросов, не расспрашивает, а кажется, что она и так все видит и понимает. Кузина Светка звонит несколько раз на дню, справляется о здоровье, Лариска натащила для него кучу толстых литературных журналов. За ужином обычно молчаливый, скромный дядя Абрам, коммерческий директор небольшой мебельной фабрики, неожиданно разговорился, рассказал, как в который уже раз рабочие пытались подшутить над ним: принесли в подарок «от коллектива» старые, рваные, вонючие сапоги. Он взял «представителя» за руку, добежал с ним до котельной и со всего размаха швырнул «подарок» в топку. Глаза дядюшки на мгновение сверкнули чем-то наподобие лихости, которой у него и в помине не было, а потом снова стали добрыми и кроткими. Ни обиды, ни досады на злые выходки рабочих, недолюбливающих всяких там «Абрамов Самойловичей», у него никогда не оставалось. Забежал к «больному» и Арончик. «Все по выставкам, да по выставкам ходишь. Ни уму, ни сердцу. В твоем возрасте надо больше девчонками заниматься, тогда бы и не болел. Это сейчас моя Галочка все брюзжит. А в молодости, когда мы оба покрепче были, она не запрещала мне смотреть налево. Знала, что все равно никого лучше ее не найду», – сказал дядя и грустно вздохнул. «А что уж говорить о моих родителях – ангелы во плоти», – подумал Боб и почувствовал, что, пожалуй, он уже соскучился по матушке и отцу. Звонила Мария Николаевна. Сказала, что ее подруга, тренер Боба, считает его перспективным спортсменом, что у него хорошая техника и надо только немного силушки поднабраться. Что она ждет его в клубе и хочет перевести в новую команду старших юношей.
Эти два дня он много читал. Читал газеты и журналы, которые принесла Лариска. Легко и с удовольствием проглотил несколько пьес Еврипида, «Посмертные записки Пиквикского клуба» и даже одолел часть огромной «Божественной комедии» Данте.
Понедельник начинается в субботу